Но во все времена необходимо было бороться. И работать, чтобы блага были у твоей семьи, сами они ни тогда, ни сейчас не приходят в дом.
Зарплата на заводе выдавалась два раза в месяц: аванс и получка. Так как я работал на вредном производстве, мне платили от 280 до 400 рублей. Средняя зарплата инженера составляла 180 рублей. Молодые ребята, рабочие цеха, покупали одежду не по своему статусу: ратиновое пальто, пыжиковую или норковую шапку и обязательно мохеровый шарф. Таков был стандартный вид успешного молодого человека – это как сейчас надеть одежду от Giorgio Armani.
Первый корпоратив, в обиходе тогда такое слово отсутствовало, принес неожиданное знакомство. Все сотрудники цеха собрались в ресторане отметить праздник, сдавали по 10 рублей с носа – сумму, за которую в ресторане можно было неплохо поесть и выпить, но только в приличном месте. Кто выбирал ресторан, в котором мы отдыхали, я не знаю, но он был не лучший в нашем городе. Многие ребята пришли с женами, я был молод и холост, девушки у меня в ту пору не было. Да и пришел я лишь для того, чтобы посмотреть, как отдыхает рабочий класс. Так как с едой было не очень, ребята налегали на спиртное. Начались танцы, и я увидел совсем юную девушку, которая отдыхала в другом конце зала, она стояла у стены одна, я пригласил ее на танец. Как потом оказалось, звали ее Маша и работала она в нашем цеху, но на другом этаже. Маша была невысокого роста, милая и хорошо сложенная. После выпитого спиртного и классного вечера я напросился проводить Машу домой. Как оказалось, она замужем, у нее есть ребенок. Я, как обычно, ошибся в определении ее возраста – женщины, не девушки. После нескольких случайных встреч на территории завода мы начали втайне от всех встречаться. В ту пору ее муж служил в армии.
Я не знал девушки нежней и ласковей, чем Маша. Она ничего, кроме любви, не просила, да и любви она не просила, просто отдавала всю себя, не требуя ничего взамен. Да, у меня были девушки, но все было несерьезно и скоротечно. Сейчас меня просто любили, я это чувствовал, таким, какой я есть, просто любили.
Где в те времена можно было встречаться с женщиной, чтобы не скомпрометировать ее? Конечно, дома, но я жил с родителями, об этом не могло быть и речи. В гостиницу с разными фамилиями не пускали, да и мест в гостинице был дефицит. Оставались автомобиль и выезд на природу летом, чем мы и пользовались, когда выпадала возможность. Мы наслаждались друг другом, как будто не могли надышаться вместе. Я не хотел ее компрометировать перед знакомыми, понимал, что наш роман обречен, да и она, думаю, это тоже понимала. Так и повстречались мы целый год, где придется, встречи были короткими и оттого, наверное, очень счастливыми.
Не знаю, как сложилась бы моя жизнь, если бы я остался работать на заводе, но судьба резко изменила мой путь в 1979 году.
С Женей мы встречались нечасто, он все время был занят наукой – писал кандидатскую диссертацию. Я до сих пор не могу произнести термины из его работы: что-то связанное с криогенной физикой. Жека активно переписывался со знакомыми из других стран. Познакомился с ними, когда был за границей по программе обмена студентов, очень хорошо владел английским и французским языками. Каждая новая встреча с ним оборачивалась знакомством с новым автором – он каждый раз приносил мне книги. Так я начал читать романы Ирвина Шоу – он стал моим любимым писателем. Булгаков, Маркес, Жорж Амаду, Айтматов и многие другие – они мне открывали другой мир и множество жизненных историй. Жека все время высказывал мысли о вещах, о которых я ничего не слышал и не понимал: процессы в экономике западных стран, кризисы. А я думал, так им и надо, «империалистам».
