– Марик, дружище, ну, может, это моя судьба!
– Слав, ну это же не «чайна». Ты ведь знаешь – их почти никто не покупает. Допустим, с чеком мы решим, а отчет? В конце концов, если тебе так надо на даму впечатление произвести, отдай свои деньги, да и все!
– Не-е! Во-первых: это как-то криво будет, а во-вторых… нет у меня столько.
Я жестом попросил бармена повторить заказ.
Ловко опрокинув стопку, Марк, в свойственной ему манере человека, боящегося даже собственной тени, если затрагиваются интересы руководства, понизил голос до полушепота:
– Ладно. Возьмешь деньги в кассе и выставляй завтра на продажу, но если до конца месяца их никто не купит – извини. Сам заберешь. Я тебе если чего скидку максимальную пробью. Чем могу.
– Ты – человек!
– А ты сомневался? Давай еще по стопочке, на посошок.
На следующий день я не находил себе места в ожидании закрытия магазина. Наконец, час пробил, и я набрал заветный номер:
– Софья? Здравствуйте! Это Слава из «УльтрасПорта». Вы заходили вчера по поводу кроссовок.
– Добрый вечер!
– Я хотел сказать, что все в порядке – ваш вопрос решен положительно.
– Ой, спасибо вам огромное! А сегодня я могу подъехать?
– Во сколько?
– Сейчас постараюсь отпроситься, мне тут до Финляндского минут двадцать плюс метро… Через час точно буду!
– Мы уже закроемся.
– Жаль. У меня потом до конца недели возможности не будет.
– А где вы у Финляндского?
– Рядом с ДК «Выборгский». Знаете?
– Конечно. Я сегодня как раз к приятелю в гости на Гельсингфорсскую собирался. Могу через вас проехать.
– Буду вам очень признательна. Вас действительно не затруднит?
– Без проблем. Подъеду – наберу вас.
Распечатав на принтере липовый акт возврата товара в двух экземплярах, я, как на крыльях, рванул в метро. На площади Ленина, пробегая мимо цветочного киоска, я остановился и купил ярко-оранжевую розу почти полутораметровой высоты. После подсчета остатков наличности вопрос вечернего похода в бар решился не в мою пользу, но меня это нисколько не расстроило.
Софья подошла на перекресток ровно через пять минут после моего звонка.
Я сунул ей конверт с деньгами и с деловым видом попросил расписаться в обоих экземплярах акта возврата. Когда с формальностями было покончено, я торжественно вручил ей розу:
– Это тоже вам!
Девушка засмеялась:
– Спасибо! А за что? Маркетинговый ход, чтобы клиент обязательно купил что-нибудь в следующий раз?
– Можно сказать и так.
– А где, вы говорите, живет ваш приятель? На Гельсингфорсской жилых домов ведь почти нет.
– Э. Я не говорил, что он здесь живет. Он здесь работает. Вон в той фирме, – ловко соврал я, ткнув пальцем в первую попавшуюся вывеску, – собрались футбол посмотреть на большом экране. У них там телек почти два метра по диагонали.
Соня понимающе кивнула:
– Ну что ж, тогда не буду вас задерживать. Еще раз огромное спасибо. Вы не представляете, как выручили. Мне тоже пора.
Мне совсем не хотелось, чтобы она вот так просто взяла и ушла. В этом случае вероятность того, что мы встретились бы снова, приравнивалась к нулю. Я понял – сейчас или никогда:
– Вы не будете против, если я провожу вас?
– А футбол?
По тому, с каким видом я махнул рукой, она сразу поняла, что нет никакого двухметрового телека, никакого приятеля и никакого маркетингового хода, а еще через несколько часов мы оба поняли, что теперь есть только Мы.
До самого утра мы гуляли по набережной и узнавали друг о друге теперь уже не имеющие никакого значения подробности. Выяснилось, что Соня учится заочно на юридическом и работает внешкором на «Ливне», что она живет вдвоем с бабушкой – бывшей политкаторжанкой дворянского происхождения в тесной квартирке на «Лесной», что она верит в Рода и Сварога и любит добавлять настоящий ром в мороженое, а ее бывший – полный кретин, который в собственный день рождения затащил к себе домой дочку босса, а когда Соня, пожелавшая устроить сюрприз, пришла к нему без звонка и застала их, начал подмигивать ей и называть своей двоюродной сестрой. Еще, к своему удивлению, я узнал, что тема курсовой работы Сони – «Использование несовершенства законодательства экстремистскими сообществами» и что в свободное время она работает волонтером в интернате для детей-инвалидов и терпеть не может современную популярную музыку.
