— И за то, что лишили меня обоняния?
— Я… что?!
— Да, — язвительно протянул огненный. — Из-за вас я до сих пор не ощущаю запахов, — почему-то веселость демона казалась мне напускной, скорее за ней скрывалась угроза.
— А вы меня чуть не придушили.
Я сразу же прикусила язык, да так сильно, что на глаза набежали слезы. Но это даже хорошо, пусть думает, что это слезы раскаяния и сожаления. Нет, мне было стыдно, но ведь никто особо не пострадал. В прошлом году я попала под струю кислоты, ожоги выводили почти три месяца. Но даже тогда я не бросалась с обвинениями на преподавателя, который не уследил за ядовитыми растениями с полигона. А тут, подумаешь, нюх. Восстановится, ведь ничего опасного в коробке не было. Хотя помет кшенкров вечно дает неожиданный эффект.
— Чуть не считается, вы же еще живы, вот и отрабатывайте свои косяки.
Это что же получается, мне надо было дать себя придушить? Не устраивает меня подобная перспектива.
— В лаборатории мои способности были бы полезнее.
— Полевая практика — неоценимый опыт, адептка, — демон отпил синюю жидкость из стакана, но все не отрывал взгляда от моего лица. — Убийства, места преступлений, трупы — романтика.
— Трупы? Романтика? — тоненьким голосом переспросила я. Как же я не любила трупы. Они еще оживают внезапно, из-за некромантов, источающих во все стороны магию смерти.
— Вам понравится, — осклабился де Игнис, его слова звучали как обещание неприятностей. И уже совершенно официальным тоном он продолжил: — Завтра ровно в восемь прибыть в Управление. После получения пропуска и формы, поступаете в мое распоряжение. Свободны, адептка! — приказ прозвучал громогласно, и мне ничего не оставалось, как подчиниться.
Понурив голову, я побрела к общежитию. Чувствую, романтику мне устроят по самые рога, которых у меня нет. По дороге я приостановилась у поста Фётры и поделилась своими печалями. Добрая женщина не посочувствовала, а откровенно поржала над ситуацией и отправила меня собирать вещи перед отъездом.
Первое, что бросилось в глаза, когда я вошла в комнату — открытые настежь окна. Я точно помнила, что оставляла их закрытыми. Стоило двери закрыться за моей спиной, как раздался скрип половицы, а следом кто-то закрыл мне глаза. Экзамен на полигоне проходил последним, так что я все еще нервно реагировала на темноту. Развернувшись, я приблизилась к обидчику, ударяя коленкой в пах. Хотела еще и в нос врезать, но разглядела шутника.
— Ильзар?!
Мой возлюбленный осел на пол, прижимая ладони к ушибленной части тела.
— Не понял, я следователь или ты? — прохрипел он, пытаясь подняться.
Ну да, что-то Ильзар расслабился. А ведь должен был блокировать удар, учитывая, что физическая подготовка следователей в разы серьезнее.
— Прости, ты напугал меня, — я поддержала Ильзара за руку и помогла добраться до кровати.
Он сел, раздвинув ноги и откинувшись на руки, отчего золотистые кудри всколыхнулись, скользнув по плечам за его спину. На светлой коже щек появился румянец, а тонкие черты лица сейчас выражали вселенскую боль.
— Ирида, ты невероятна, — улыбнулся он, когда немного пришел в себя.
— Ты с ума сошел, Ильзар? Пробрался в женское общежитие. Запрет на отношения действует до конца практики.
— А на следующий день после снятия запрета ты станешь моей женой, — Ильзар улыбнулся широко и счастливо, в изумрудных глазах сияли тепло и нежность.
— Стану, — дыхание перехватило, как бывает часто, когда я смотрела в глаза своего жениха, потому слова прозвучали приглушенно и с придыханием.
