– Лика, ты ни за что на свете не наденешь это скучное платье, – произнесла мама, возвращая все свое внимание к ужасно пышному платью. Я нахмурилась и попыталась сохранить остатки своего здравомыслия.
– Нет, мама, вы с отцом и так отобрали у меня право на счастливый брак, и если ты собираешься еще заставить меня надеть это мерзкое пафосное платье, ты сделаешь меня еще несчастнее, – я скрестила руки на груди и сверлила лицо мамы немигающим взглядом. – Если можно быть еще несчастнее.
Тихо прошептала я, но мама и Юля слышали эти слова. Подруга тяжело вздохнула и с сочувствием посмотрела на меня, а мама, закатив глаза, все-таки достала выбранное мною платье, которое она считала скучным и нелепым. Мария – наша прислуга, поджала губы и украдкой смотрела на меня, при этом, не сумев скрыть жалость во взгляде.
– Ты сведешь меня в могилу, Лика! Нас просто засмеют! Будут говорить за нашими спинами, мол, Высоцкие не могут нормально одеть свою дочь! – мама покачала головой и приказала Марии отпарить платье.
– Какое тебе дело до грязных сплетен этих людей?
Мама поджала губы, но слова так и остались непроизнесенными. Все в этой комнате знали ответ на мой вопрос; женщины нашего круга привыкли всю жизнь заниматься воспитанием детей и выбором наряда на светские выходы, и единственным развлечением в их никчемной жизни являлись сплетни и интриги нашего общества. Я ненавидела свою семью за это.
Мне хотелось завопить, выставить мать за дверь и вымести на ком-то свою злость. Например, было бы неплохо расцарапать Артуру его нахальное лицо.
Полноватая женщина кивнула и вышла за дверь моей спальни. Моя мать, резко развернувшись на высоких каблуках, достало откуда-то небольшую коробочку, обернутую красным бантом, и протянул мне.
– Что это? – я удивленно приподняла бровь и опустила руки вдоль туловища. Мама выглядела такой растерянной и смущенной, и это привело меня в шок.
– Мой подарок на твою свадьбу.
Я приняла небольшую коробочку, села на край своей кровати и принялась развязывать бант. Открыв крышку, первое, что я увидела – белую кружевную ткань. Я с трудом смогла сдержать свои эмоции. Я подняла за тонкие лямки так называемый ночью пеньюар и натянуто улыбнулась. Вся середина была прозрачной, и он был такой короткий, что едва прикрывал бы мои ягодицы. Под ним, на дне подарочной коробки, находилась еще меньшая часть одежды – белые кружевные стринги, которые не могли бы скрыть мои ягодицы и сзади они скреплялись бантиком. Юля скривила губы, но затем быстро убрала гримасу отвращения со своего лица, чтобы не обидеть мою маму.
– О, как неожиданно… – мой голос был дрожащим и прерывистым.
– Это для твоей брачной ночи, – сказала мама с блеском в глазах. – Уверена, Артуру понравится распечатывать тебя, подобно подарку. Мы должны радовать своих мужей.
Я кивнула.
– Спасибо.
Я нервно сглотнула и попыталась улыбнуться. Мама выглядела так, словно не видела в этом ничего ужасного и омерзительного.
– Твой отец хотел, чтобы я поговорила с тобой об этом.
Кровь отлила от моего лица, и мне внезапно стало дурно.
– Господи! Только не это… – я вскочила, отпихнув от себя коробку с проклятым пеньюаром, и стала нервно расхаживать по комнате. – Неужели вы с отцом обсуждали мой первый секс?
Мама смущенно улыбнулась и как следует типичной трофейной жене, податливо сложила руки на своих коленях. На ней было идеально выглаженное кремовое платье без единого пятнышка или торчащей ниточки, моя мать была эталоном идеала и роскоши, все в ней кричала о том, что она – счастливая мать и лучшая жена на свете. Но это не было правдой. Мы с Климом знали это. Хоть она и прятала свои эмоции за маской бесчувствия, я знала, что внутри она была несчастна до мозга костей.
