– О чем? – Гоша вытер ладонью каплю пота на виске.
– Не прикидывайся, все ты понял. Я про эту барышню.
– Нет-нет, Сергей Степанович. Не рассказал. Я… – Гоша замялся. Он понял, что его лицо предательски краснеет: – …забыл сказать.
Это все, что смог придумать Гоша. Он знал, что его считали тупым и, скорее всего, поверят, что он просто забыл. Гоша сжался под взглядом Голованова и сразу сменил тему.
– Сергей Степанович, шеф просил передать, чтобы искали других пассажиров, проверили все точки прибытия и навели справки по прибывшим.
– Это все?
– Нет. Еще чтобы подключили генерала и… ну, в общем, там неважно.
– Не тебе решать.
– Ну, он сказал, что генерал в последнее время совсем расслабился.
– Да, это лучше не говорить.
На следующий день с утра снова пришел Голованов, и они поехали к шефу. У Навалова уже были генерал Ушаков с Мадановым. Гоша всегда побаивался Ушакова. Рядом с ним он все время чувствовал, что сидит на дне ямы с голодным медведем. Причем медведь смотрит на него, изо рта течет слюна, но не нападает, и от этого становится еще страшнее.
Шеф пригласил Голованова присоединиться к ним в кабинете, а Гоше приказал ждать снаружи.
Каждый раз, когда эти четверо совещались, они выгоняли Гошу и закрывали дверь. Когда заходила горничная, они замолкали. Такие встречи происходили уже несколько недель, и Гоша привык к ним. Он не замечал ничего особенного, но одну из них все же запомнил.
Гоша сидел в коридоре и ждал указаний. Вышла горничная и вынесла пустой поднос, на котором приносила напитки. Она неплотно закрыла дверь, и та приоткрылась. Гоша подошел, чтобы прикрыть дверь, и услышал обрывок разговора. Навалов говорил что-то про доставку груза, затем он повернул голову в сторону двери и увидел Гошу.
– Я дверь просто прикрою, – сказал Гоша испуганно.
– Зайди сюда, – позвал Навалов его. – Скоро прибудет груз. Твоя задача – передавать слово в слово, что тебе говорят. Кроме присутствующих никто не должен знать об этом. Ты все понял?
– Да-да, Аркадий Абрамович, я понял.
– Поступаешь в распоряжение Голованова. Он скажет, что делать.
После того случая Гоша отходил подальше от двери, чтобы никто не подумал, что он может что-нибудь услышать.
«Что теперь будет? Голованов сейчас расскажет им про тетку с самолета? А если расскажет, что будет со мной?» – одна мысль сменялась другой. От нервного напряжения у Гоши затряслась голова.
Минут через пять дверь распахнулась, и Гоша увидел разъяренное лицо Навалова.
– А ну зайди, паршивец!
Гоша на полусогнутых ногах поплелся в кабинет.
– Ты почему мне не доложил про эту бабу с самолета? – заорал на него Навалов.
– Я забыл, – ответил Гоша.
– Значит, знает нас обоих, если привет просила передать. Надо допросить ее, да так, чтобы ответила.
– Я понял вас, Аркадий Абрамович, – ответил ему генерал. – Завтра с утра я отправлю своих доверенных лиц. Они позаботятся о получении информации.
– Ты бы, генерал, навел справки об этой Яне Егоровне.
– Уже навел, Аркадий Абрамович. Вот досье на нее, – генерал протянул Навалову папку.
– Быстро ты.
– Документы оцифрованы. Личность установить не проблема. Фото тоже там есть. Это точно она.
Навалов выхватил папку из рук генерала и прочитал вслух:
– Михайлова Яна Егоровна, дата рождения, адрес, образование, м-м-м… работает в областном бюро? – Навалов задумался. – Знаешь что, генерал… Ты там своим профессионалам скажи, чтобы они завтра не очень старались. Пусть допросят, но без… ну, ты понял.
