Ну прикажи же мне! Я послушаюсь тебя как собака. Не могу любить, но хочу принадлежать тебе; целиком и полностью, полностью и целиком. Никак иначе, на меньшее я не согласен. Ведь принадлежность, отчасти и есть любовь. Ты будешь свободен, я пленён. Я пленник. Да пойми же наконец. Я, я, я… Пленник своих ужасных и саморазрушительных страстей, которые неподвластны смертному вроде тебя.
***
И вот ты сидишь рядом, хаотично вертишь ботинком туда-сюда, туда-сюда. У тебя сползли носки, а под ними я вижу волоски на твоём оголённом участке кожи. О бог, моя дивная часть тебя пробуждается, но тут же угасает. Я смотрю на свет нашего с тобой бога, нашей собственности. О дьявол, о мир… Вот это подарок! Я взорвусь, ей богу взорвусь от страсти к тебе. Если не смогу насладиться красотой твоего обнажённого тела, то хотя бы буду любоваться этой крохотной частичкой, которой мне всегда и везде будет мало.
Я будто ношусь по кругу вокруг костра. Костра моих страстей, который сжигает меня изнутри. Я медленно сгораю от невозможности получить от тебя хотя бы прикосновение, которое могло бы ручьём стеч вниз и погасить этот негасимый костёр. О нецелованный, холодный принц, любовник моих мыслей… Ты реален и ты со мной сейчас, в этот самый убиваемый проклятыми часами момент. И это приятно, твоё временное присутвие щекочет мне сердце, ласкае душу и греет тело. Хотя я мечтаю в холодную январскую ночь, на окраине незнакомого города, быть согретым тобой. Это не сбыточные мечты. Я люблю не тебя, а свою принадлежность к тебе от которой безмерно завишу и страдаю, телесно-духовную привязанность. Стало быть ты настоящий и твой эфимерный образ, останется со мной до последнего вздоха.
– Чего не собираешься?
– Ааа… Ааа… Ага.
(Не знаю что дальше сказать, не могу говорить в твоём присутствии, все слова поростают холодным мхом твоей жестокой холодности ко мне.)
Двери закрывается, я в любимом пуховике бреду ночью домой, в компании со своим одиночеством и истерикой в душе, которая истосковалась по тебе и нашей с тобой разности, от которой и увеличивается с каждым днём, искра нашей односторонней близости. Но тела, а жаль что не души. Моё не важно больше, важно только твоё, только твоё невидимое присутствие для меня. Я всегда хотел быть подарком и искал кому бы себя подарить. Мой принц январских холодов, моя безответная любовь и поджигатель моих страстей. Молюсь о ночи нашей, которой некогда не будет. Реальность к нам жестока, но есть мой океан… который подарит нам её.
События происходили в конце ноября 2020 года, чтобы быть точным.
– О мой Жан, любовь моя! – Цесерия сказав эти слова, подарила Жану радость.
«Люби, радуйся, живи» – говорило её сердце. Она прекрасна, моя судьба. Жан слышал биение сердца любимой, страсть овладевала им.
– О Жан, ты мой, а я твоя!
– Наша любовь, сильнее смерти Цесерия!
В предвкушении чудесной ночи, на заре, в шуме реки; они любили друг друга. Два в одном, одно в двух.
– Война пришла в наш дом, о Жан, любовь моя!
Жан отправляется на фронт. Столько убитых, столько раненых. Как можно отправлять кого-то в этот ад? Счастье, как и всё в мире, не бывает вечным. Их любовь разделило время.
– Цесерия, любовь моя, ты будешь меня ждать?!
– О Жан, любовь моя, мой свет. Когда последние звёзды упадут с небес, ты вернёшься ко мне. А я всё буду ждать, в жизни или в смерти!
– Цесерия, душа моя, я вернусь к тебе, переплыв все моря и океаны, исходив все леса и пустыни!
