Моя жизнь и любовь. Книга 2 - страница 3

– Прекрасные люди, – произнес Скобелев. – Отличные солдаты!

Еще один эпизод. Будучи англичанином, я сумел добраться до Адрианополя задолго до русских войск. Я хотел увидеть Константинополь и турок, прежде чем возобновить работу. На одной станции (я забыл ее название) мне пришлось задержаться на день или два. Караван-сарай был жалкой импровизацией гостиницы. Однажды утром я услышал, что привезли несколько русских пленных. Я вышел и увидел, что они сидят в ряд на скамейке у станции. Охраняли их около полудюжины часовых. Один здоровенный турок расхаживал взад и вперед перед пленниками, хмурился и что-то бормотал. Я подозвал переводчика и попросил вызвать офицера. Ведь турок явно намеревался убить русских. Переводчик сразу же убежал.

Вдруг здоровяк остановился перед бородатым русским, схватил его за бороду и волосы, раздвинул ему челюсти и плюнул в рот. Я еще никогда не видел такой ненависти и дикой ярости.

Кровь моя вскипела, но я ничего не мог сделать, кроме как молиться о скорейшем приходе какого-нибудь офицера. К счастью, он прибежал вовремя, и бедные пленники были спасены.

Я больше никогда не видел Скобелева после истории с раненым, но он навсегда остался для меня прекрасным воспоминанием, и я расскажу теперь о его кончине.

Однажды, будучи в Лондоне, я вновь стал восторженно рассказывать о Скобелеве. И тут русский офицер, служивший в российском посольстве, рассказал мне, как он умер.

– Вы знаете, что Михаил Дмитриевич был нашим героем, – начал он. – В наших крестьянских домах по всей России больше фотографий Скобелева, чем царя. И конец генерала был чуден. Он как обычно приехал в Москву на смотр двух армейских корпусов. После смотра Скобелев был весьма недоволен некоторыми офицерами. Он пригласил некоторых из нас, преимущественно младших офицеров, пообедать с ним в «Славянском базаре». Видимо, хотел смягчить вызванное жесткой критикой впечатление. Конечно, все мы пришли, гордые, как павлины – ведь нас пригласили и устроили нам большой пир.

Потом кто-то предложил перебраться к мадам Икс, у которой был особое заведение на соседней улице. Скобелев, к нашему удивлению, согласился. В апартаментах мадам Икс каждый из нас выбрал девочку, и все исчезли в спальнях. После полуночи я услышал безумный крик. Я выскочил в коридор. Там металась девушка, выбранная Скобелевым.

– Генерал мёртв! – вопила она.

– Мёртв?! – не понял сразу я. – Что вы имеете в виду? Где?

И девица, истерически рыдая, отвела меня в свою спальню. Скобелев лежал неподвижно, с широко открытыми глазами, уставившись в потолок. Я позвал его, приложил руку, а затем ухо к его сердцу. Оно не билось.

– Я не виновата, – рыдала девушка. – Честное слово, я здесь ни при чем!

Я поспешно оделся. Когда вернулся, все офицеры были уже на ногах. Мы пошли к содержателю борделя и сказали, что должны немедленно отвезти генерала обратно в «Славянский базар», в его гостиничный номер. Однако тот заявил:

– Правила полиции запрещают подобное. Вам следует получить разрешение на транспортировку тела.

Сразу же двое из нас поспешили в полицейское управление, но даже там мы ничего не могли сделать. Только губернатор Москвы, казалось, мог дать нам такое разрешение. Итак, мы помчались во дворец. Как назло, губернатор был на своей даче за городом, так что нам пришлось взять дрожки и мчаться туда. Лишь около трех часов ночи мы его разбудили, получили необходимое разрешение и поспешили обратно в бордель.