– Я так, просто проверил. – Коул подпер дверной косяк плечом. – Ты там долго сидела.
– Переодевалась.
– Пятнадцать минут? – выгнул он брови. – И что, елки-палки, на тебе надето?
– А что не так с моей одеждой? – Ну да, комплект слегка будничный, но я же не думала, что меня скинут в бассейн.
– Ты словно на собеседование собралась. – Коул еле сдерживал смех.
– Если бы я собралась на собеседование, то надела бы брючный костюм.
– Мужскую одежду?
Я нахмурилась.
– Брючные костюмы носят не только мужчины. – Он вообще о моде не слышал?
– Как скажешь, но я бы на ужин не надевал такой красивый верх. У нас сегодня спагетти.
И что? Я не веду себя за столом как дикарка.
– Разве на ужин не предполагается надевать… подходящую одежду? – возразила я.
Коул по-прежнему был без рубашки, и я приклеилась взглядом к его лицу, чтобы не пялиться на голый торс. С выбеленными солнцем волосами и рельефным прессом Коул походил на греческого бога. Как жить рядом с таким красавчиком? Он всем своим видом смущал меня и заставлял чувствовать себя неловко.
– Не знаю, как заведено у вас в Нью-Йорке, но мы здесь не наряжаемся на ужин. Я вот прям так и сяду за стол. – Губы Коула растянулись в самодовольной улыбке, и я поморщилась. – Ладно, дам тебе время разложить вещи, – заявил он, не оставив мне возможности ответить. Отлепился от дверного косяка и пошел прочь.
Я смотрела ему в спину, не в силах отвести взгляд, и вышла из транса, лишь когда он завернул за угол. После чего обессиленно рухнула на кровать. Я пережила первую встречу с братьями Уолтер.
Ничего похожего на кухню Кэтрин мне прежде видеть не приходилось. Место было шумное и суматошное, но в то же время теплое и уютное. Кэтрин явно приложила руку к художественному оформлению и этой комнаты. Стены представляли собой одну сплошную картину с изображением виноградника, а почти все стулья возле стола были разноцветными. Мамина кухня была совсем другой: чистая плитка и блестящие стальные поверхности. Мне казалось, что она нужна только для того, чтобы выглядеть красиво, а если я в ней насвинячу, то мне несдобровать. Но в этом доме была кухня для жизни, и она мне сразу приглянулась.
Когда я вошла, Кэтрин стояла у плиты, помешивая что-то кипящее в кастрюле и давая указания помогавшему ей Айзеку. Две собаки гонялись друг за другом и мешали всем накрывать на стол. Об одну из них Джордж споткнулся, чуть не уронив салатницу.
Зак и Бенни, младшая парочка близнецов, сидели на полу в трех футах друг от друга и играли в портативную видеоигру с соединенными проводом консолями. Я поперхнулась, когда Зак вырвал у Бенни его консоль, заорав:
– Слился, болван!
Из соединенной с кухней гостиной раздались оглушительные радостные крики. Я обернулась и увидела остальных парней, смотрящих по телевизору баскетбольную игру. Взгляд сам собой нашел Коула, который в этот момент подпрыгнул на месте и победно вскинул в воздух кулак. Он надел облегающую черную футболку, подчеркивающую его широкие плечи. На контрасте с ней его светлые волосы казались платиновыми.
– Не пялься, – бросил мне Ли, заехав в кухню на скейтборде.
Я его запомнила, поскольку мы оба с ним десятиклассники и, когда Уилл представлял его, Ли обдал меня холодным взглядом. Смутившись, я отвернулась от гостиной.
– Ли! Сколько раз повторять тебе, чтобы ты не ездил на своей доске в доме? – рыкнула Кэтрин, когда он врезался в кухонный стул. Тот опрокинулся на голову Бенни, и мальчишка заверещал как резаный.
