– Я буду! – поднял руку Арик.
– А я не буду, я еще поспать планирую.
Тайка включила чайник – новенький, электрический, быстрый. Достала чашки и кофе.
Ребята включили на компьютере песню. Они уже две недели периодически ее слушали и придумывали сценарий клипа. Вот и сейчас – музыку на паузу и загалдели:
– …Я предлагаю тут проходящий поезд, и туману напустить, туману!
– Димыч, ты слухач, но картинку не видишь вообще! К чему тут поезд?
– А твоя кровища к чему?
– Ну, так, депрессняк, настроение такое, чуть не до самоубийства…
– Ну не обязательно же его буквально показывать?! Тем более, что это твои депрессивные домыслы!
– А как ты хочешь? Он там поет… Вот, слушай… сейчас… – снова музыка.
– Арик, ну и что?! Я не хочу крови!
– Хорошо. Как ты покажешь всю эту фигню? Давай еще раз слушаем и ловим настроение!
Тайка принесла кофе и пристроилась на краю стола.
– А сказать, что я бы сняла? – встряла она, когда стихла последняя нота.
Арик обернулся:
– Ну, давай, сейчас любая идея не помешает.
– Смотрите. Лесная поляна. На земле сосновые иголки сплошным ковром. Даже нет, начало, наверное, такое: Камера пробирается через ветви. И вот поляна, туристический лагерь. Палатки, лучше всего старые, брезентовые. Костер. Его можно привязать к фразе про огонь. На земле стоит кружка с чаем. А за кружкой лежит человек, положив голову на руки, и смотрит на дымок. В этот дымок можно что-нибудь вплести, какие-то воспоминания. А можно и не вплетать… И вот картина, человек лежит, вспоминает, а вокруг ходят ноги. Камера у самой земли, поэтому видно только кружку и ноги. Она так облетает человека и становится как бы вместо него. Ну, то есть, вместо человека уже смотрят зрители. И вот – воспоминания в дымке, кружка и ноги. Они подходят, останавливаются. Какие-то перешагивают через кружку, какие-то обходят. И вот уже на последних словах кто-то спотыкается, кружку переворачивает. Тут можно сделать замедление, показать, как вода течет, как впитывается в землю. А вместе с ней, с водой, дымок и воспоминания. Ну и дальше камера может взлететь и показать небо, верхушки деревьев – в общем, улететь. Как бы намек на то, что дальше будет облегчение, что хорошо будет. Как-то так.
Арик сказал медленно:
– Тайна, а ты вот видишь!
– Мне положено видеть, я будущий архитектор.
– Дим, тебе как?
– Мне отлично. Тая умничка. И ужасов нет, и с песней монтируется, по-моему, хоть я ничего и не вижу – передразнил Димка Арика.
– И что еще лучше – финансово копейки! – Арик аж вскочил и заходил по комнате. – А воспоминаний мы наснимаем, это я сейчас напридымываю! Ух, мы им такое забабахаем!
– Дим, а можно мы Арика выгоним и спать пойдем? – спросила Тайка.
– Я сам уйду, пока метро ходит, – ответил Арик. – Димка, если я куплю Тайке мороженое, ты ревновать не будешь?
– Купи обоим, тогда точно не буду, – ответил Димка с довольным видом.
– Тая, мне не нравится, что ты живешь у мужчины. Или женитесь, или надо что-то придумать с жильем. Может, угол снять у кого-нибудь? Сдавали же раньше кровать за занавеской.
– Мама, если бы сейчас тоже такое было, я бы, наверное, нашла. Но я больше не хочу стеснять Аську с Дашкой. И на вокзале ночевать тоже не хочу.
– Тогда возвращайся домой, будешь на шестичасовой электричке ездить в институт. Работать не надо уже будет.
– Мам, ты издеваешься?
– Тогда скажи ему, пусть женится! Ишь, нашел себе дурочку!
Тайка закатила глаза. Когда уже эта пытка кончится? Скорее бы сестра пришла, куда ее унесло?
