Можно все. Возраст вдохновения - страница 16

Я говорю сейчас не только о теле, но и об уме, о душе, о ментальном и душевном здоровье. Попробуйте заново перечитать привычные до банальности строки Заболоцкого: «Не позволяй душе лениться! Чтоб воду в ступе не толочь, душа обязана трудиться – и день и ночь, и день и ночь». В этом заключается истинная правда, которую интуитивно знают люди «второй половины жизни» и избегают люди модели «дожития».

Позвольте мне снова сравнить людей этого возраста с детьми. Правильное воспитание детей подразумевает известную жесткость для их же блага, внушение им понимания необходимости заставлять себя, преодолевая лень. Да, ребенок не хочет корпеть над уроками, а хочет всячески развлекаться, но взрослый-то знает цену потаканию в этом случае. Человеку «второй половины жизни» сложнее: он сам себе и взрослый, и дитя. Он знает и в теории, и на практике о том, как важно постоянно учиться, развиваться и осваивать новые области знаний, умений и навыков. Но ребенок в нем все время ищет причины для саботирования этих усилий. И он устал. Он уже столько учился, что и так все знает. Он не верит, что новые знания и умения принесут ему что-то полезное. Он цинично заявляет, что у него осталось уже слишком мало времени на то, чтобы их применить. Он хнычет и заявляет, что заслужил отдых и развлечения. И он найдет немало причин, чтобы позволять своим силам утекать сквозь пальцы в песок, хотя взрослый внутри его знает, что это огромная ошибка.

Пусть у нас становится меньше сил, зато у нас есть немалый опыт, которого никто не отнимет. И этот-то опыт – наше подспорье и наш главный рабочий инструмент, потому что мы обладаем в том числе и опытом учиться, и знанием того, что любой навык поддерживается и развивается постоянными тренировками. Его-то и мобилизует человек «второй половины жизни».

Он знает, что с возрастом слабеет память. Он знает, что память тренируется широко известными и несложными методами, поэтому он учит стихи наизусть, решает арифметические задачи и головоломки, корпит над кроссвордами и ежедневно прочитывает несколько страниц по-настоящему сложной книги, связанной с новой областью знаний и насыщенной незнакомой терминологией.

Он знает, что мыслительные процессы напрямую связаны с увлечениями, которые требуют задействовать мелкую моторику. И он складывает гигантские пазлы, рисует комиксы, лепит из пластилина, вяжет сложные узоры.

Он использует все предлагаемые сегодня и проверенные поколениями способы держать свой ум в тонусе: как можно чаще пишет от руки, фиксируя какие-то размышления или сочиняя рассказы, изучает принципиально новую сферу – фотографию, садоводство, игру на фортепиано, иностранные языки. Он рисует генеалогическое древо и записывает всё, что знает об истории своей семьи, заодно выполняя по-настоящему важную миссию связи поколений (пусть сегодня его внуки не слишком интересуются этой «седой стариной», но зато когда они вырастут, помудреют и заинтересуются, у них будет это наследство, и им уже не придется вздыхать, что «а теперь и спросить-то не у кого»).

Он щедро дарит себе новые впечатления, будь то путешествия, выставки или концерты, и дает себе время и возможность их осмыслить, чтобы не быть поверхностным туристом в своей жизни. Он подстраивает социальную жизнь под собственные потребности, интересы и границы: может быть, ему нужна достаточно большая компания, или ему комфортнее в виртуальном кругу друзей в социальных сетях, или он, может быть, хочет дать себе право на комфортное уединение. Прекрасный пример последнего есть в литературе: это отец главной героини повести Симоны де Бовуар «Прелестные картинки», позволивший себе наконец закрыться от мира в окружении любимых книг и музыки и ощущающий эту свою жизнь полноценной и свободной от требований общества.