Владелец киоска стал утверждать, что это такой товар – два в одном: можно использовать его как манекен, а можно использовать как заменитель своего тела. Для этого его надо активировать и вложить в него свою душу. И пока мое родное тело отдыхало, можно ходить в новом, которое никогда не изнашивается, потому что изготовитель гарантирует срок его использования минимум сто лет. Я слушал продавца и думал, что он, наверное, шутит. И в конце его монолога спросил, а как быть с душой? – она тоже прилагается, или следует всегда пользоваться только своей?
Мужик мне объяснил: – для того, чтобы заменить душу, бывшую употреблении, на новую, надо иметь специальное устройство, а для того, чтобы засунуть в новое тело свою душу, ничего особенного не требуется – это делается просто, в домашних условиях. Я выслушал всю эту ерунду и сказал, что манекен я был готов купить и поинтересовался его ценой. Цена оказалась для меня неожиданной – невысокой. А за новую душу следовало платить не деньгами, а воспоминаниями.
Это меня удивило, и я напрямую спросил, кто ты такой.
Он сказал, что он представитель одной разумной расы другой цивилизации, которая обитает не в нашей галактике. У него такой бизнес – продавать тела и души.
Я ехал в электропоезде и постоянно думал о своей душе и теле, которые можно обменять на новые. Думал-думал и пришел к неутешительному для себя выводу, что если тело поменять, это будет полдела, – что толку, если душа останется такой же. Она будет постоянно напоминать о старом теле и я, в конце концов, сойду с ума. А душу менять, это вообще мне не подходит – это буду не я, а новый человек, в котором от меня ничего не останется.
И я, подумав, отказался от предложения…
В банке было многолюдно. Клиенты стояли около стенок, сидели на офисных креслах и маленьких диванчиках и нервничали, словно им вдруг объявили, что банк был лишен лицензии, и это был для них единственный шанс получить свои сбережения. Около входа в банк стоял терминал, который выдавал всем желающим клочки бумаги с номером, электронной очереди. Я тоже подошел к этому бессловесному механизму и ткнул пальцем в прямоугольник, на котором было написано «Для физических лиц». Молодой парень, который стоял около терминала, сразу очнулся ото сна, и мгновенно подскочил ко мне со словами, « не нужна ли вам помощь?». Я, не обращая на него внимания, беседовал с терминалом, который захотел узнать, буду ли я платить наличными, или банковской картой. Не успел я ему сообщить, что платить буду картой, как незваный ретивый помощник протянул свою клешню и нажал на прямоугольник, где было написано «оплата наличными». Из недр автомата лениво вылез клочок бумаги с номером очереди. Я тотчас его взял и выкинул подальше.
Оскорбленный терминал начал загружаться снова, и когда появилась прямоугольник со словами «оплата банковской картой», тут же ее нажал. Автомат выплюнул листок бумаги с номером моей электронной очереди, я взял ее, а потом повернулся к парню с угрожающим видом. Он смотрел на меня недоуменно и пытался объяснить, что лишь хотел мне помочь, – научить пользоваться терминалом. Он говорил казенные слова без устали, как робот, не обращая на мои попытки вставить хотя бы слово.
Это мне сразу надоело. Я сказал волшебное слово «стоп», и когда он прервал на мгновение свой нескончаемый монолог, начал свой. В двух коротких предложениях я ему объяснил, что его задача помочь клиенту, а не мешать ему. Он должен тихо и мирно стоять в нескольких шагах от терминала и вмешаться в процесс получения клочка бумаги с номером лишь только тогда, когда его попросят, а не вмешиваться в действия клиента. На всем протяжении моей краткой и выразительной речи он пытался меня прервать, но это ему так и не удалось, – я повышал свой голос тогда, когда он пытался вставить хоть слово. Закончил я свой монолог лишь тогда, когда объяснил ему, что он был неправ, а я, в свою очередь прав, и направился в операционный зал ожидать своей очереди.
