Спустя время в коридор вышли люди, напуганные стрельбой.
– Что это было? – спросила Алиса, оказавшаяся в их числе.
– Военные настроены решительно и будут стрелять на поражение, – громко ответил ей Глеб, чтобы слышали все.
Настроение людей испортилось. Они уже казались себе не спасенными, а заложниками, которым грозит опасность. Разговоры приутихли, никто больше не собирался выходить на улицу и просить у бойца телефон или просто подышать свежим воздухом. Тревожное чувство одолело всех.
И только приехавший обед, с которым привезли пять кнопочных сотовых телефонов, изменил его.
– Всем отойти от фойе, – приказал голос в громкоговоритель.
Прежде чем занести продукты, вход обработали ручными опрыскивателями. Затем люди в защитных костюмах занесли несколько военных термосов и коробки.
– Забирайте. Посуда остается у вас, а термосы вымыть и оставить на этом месте, – распорядился невидимый мужчина. – На телефонах безлимит по связи, но злоупотреблять не стоит. Если увлечетесь, оператор отключит сим-карту.
Народ ринулся к еде, но нашлись двое мужчин, решивших упорядочить процесс. Распределение еды требовало порядка, иначе поели бы только самые наглые. После попыток возмутиться и нескольких оплеух люди приняли новые условия. Глеб наблюдал за тем, как ведут себя люди, какие процессы и настроения происходят в закрытом обществе, и мотал на ус. Из-за этого он оказался в конце очереди и получил еды чуть меньше остальных. Вернулся с тарелкой горячей гречневой каши, чаем в спальню и сел на свою кровать. Напротив машинально ел батюшка, читая свежую газету, доставленную вместе с едой.
– Что пишут? – поинтересовался Глеб.
– Что пишут. Что людям знать не нужно, то не напишут.
– А вы догадываетесь о чем-то?
– А что догадываться, мы живем в период падения очередного Вавилона. – Батюшка свернул газету и убрал ее в сторону.
Андрей второй день ходил по центру поселка вместе с Лехой. Напарник вызвался сам с огромным желанием. Страсть к авантюрам и адреналину сильно перевешивала тягу к каждодневному крестьянскому труду. До поселка они добирались в составе хорошо вооруженного отряда, чтобы проверить, не начали ли «районские» исполнять свои угрозы раньше времени, распугивая торговый люд.
Дорога оказалась свободной. Встречались только обозы с товаром, да однажды попался конный военный патруль на дежурном объезде. Хорошо, что они признали митяевских и не полезли досматривать. Под одеждой у них были спрятаны пистолеты и снаряженные обоймы. Андрей соврал военным, что поехали наниматься на мельницу, чтобы отработать помол деревенской пшеницы.
В поселке остановились на краю и сняли дом у пожилой пары, Павла и Елены. Они жили бедно и голодно и потому согласились не раздумывая. К тому же они очень боялись всего и старались лишний раз не показываться со двора. Для них сочинили легенду, которая оказалась почти правдой. Что Андрей и Алексей вынуждены были бежать из города для поиска более сытого места, чтобы перевезти семью. В случае подозрений со стороны здешнего криминала они могли правдоподобно описать ситуацию в городе.
Первым делом пошли на рынок проверить, как идут дела у тех, кто готов был платить высокую цену за торговое место. В сравнении с митяевским рынком здешний казался бледной пародией. На старом месте, где и до эпидемии существовала базарная площадь, велась вялая торговля. На ровненьких рядах из хорошо обработанного дерева стояли с десяток торговцев, продающих разное. Половина торговала выращенными у себя на подворье овощами, фруктами и ягодами. Под одним навесом лежала гора мелких арбузов и дынь, явно выращенных в условиях здешнего не самого подходящего климата. Женщина торговала нарядами, и около нее собралось больше всего покупателей и зевак.
