Аделина строго смотрела на него.
– А как же с другими женами? – задал вопрос Часлав.
– Согласно христианскому канону перед Богом законен только брак, освященный церковью, – сказала Аделина.
– А как же ты? – спросил Часлав.
– Не знаю. Наверно – я тоже не жена, – сказала Аделина.
– Владимир, когда брал тебя в жены, не был христианином, – проговорил Часлав.
Поставив локоть на стол и подперев подбородок ладонью, начал неторопливо рассуждать:
– Если он Анну объявит своей единственной женой, то остальные – считаются наложницами? Но Владимир тебя просил в жены… Он не может отказаться от своих слов… Даже не знаю, что и сказать.
– Кроме меня у Владимира есть и другие жены – Олава и Рогнеда, – сказала Аделина.
– Они знают о намерении Владимира? – спросил Часлав.
– Олава знает. А Рогнеда… Рогнеда пока не знает, – сказала Аделина. – Рогнеда будет сильно разозлена, когда это узнает. Все знают, что Владимир взял ее насильно в жены, убив ее родственников.
– Он взял ее в жены, чтобы стать хозяином в Полоцке. И родню убил, чтобы устранить соперников. Теперь наследниками Полоцкого княжества являются его сыновья от Рогнеды, – проговорил Часлав и хохотнул. – У Владимира столько женщин, что он уже толком и не знает, кто из них его жены. А уж насчет детей – и подавно!
Аделина нахмурила брови.
Часлав поспешил заметить:
– Впрочем, все это ерунда. Имеет значение только одно: будет ли он считать детей от всех жен своими наследниками или?..
– Часлав, в этом как раз загадки и нет, – с досадой перебила Аделина. – Если законная жена остается только Анна, то ее сыновья и будут наследниками.
Часлав почесал голову и задумчиво проговорил:
– Это плохо. Очень плохо.
– Это главная беда, которая грозит и нам, – сказала Аделина. – Затем и позвала тебя на совет.
Часлав снова налил вина.
– Брат, хватит тебе пить вино! – раздраженно сказала Аделина. – Напьешься, а мы толком ничего не решили.
– А чего решать? – сказал Часлав. – Чтобы твой Мстислав остался наследником, надо, чтобы у Анны не было сыновей.
Аделина усмехнулась:
– Ты знаешь, как это сделать? Владимир все силы приложит, чтобы у Анны были дети. И только Бог решает, кому родиться у женщины.
Часлав подозрительно оглянулся и, склонившись к Аделине и глядя ей прямо в глаза, тихо проговорил:
– Но над Мстиславом есть и другие старшие сыновья. Для того, чтобы Мстислав стал наследником, они должны умереть. В первую очередь… Либо Анна… Либо ее сын, если появится… Либо сам…
Аделина испуганно отшатнулась:
– Не говори такого…
Часлав выпрямился:
– А других вариантов нет!
– Нет?.. – прошептала Аделина, и в комнате повисла тишина.
Часлав снова занялся вином. Он наполнил кружку доверху и стал медленно смаковать вино небольшими глотками.
Наконец Аделина заговорила:
– Меня гложет мысль: зачем Юлия это все нам сказала? Она наложница, и ей все равно, кто будет считаться женой.
– Нет – не все равно, – сказал Часлав. – Юлия понимает, что ее сын наследник до тех пор, пока у Анны не родится свой сын.
– Значит, не зря она нам рассказала о планах Владимира…
– Конечно, не зря, – сказал Часлав.
Аделина начала догадываться:
– Неужто она надеется, что кто-то из нас убьет Владимира или Анну? Почему же она сама этого не сделает?
Часлав усмехнулся:
– Подстрекает. Ромеи славятся своим коварством. Они привыкли загребать жар чужими руками. Юлия – ромейка. Она понимает, что если она, наложница, попытается устроить заговор и это откроется, то точно – и ее голова, и голова Святополка слетят с плеч. А жене может и сойти с рук.
