Мухтарбек Кантемиров - страница 45

16

Прямо из Ленинграда труппа отправляется в район Кисловодска. Джигитам выделяют конюшню в расположении воинской части, находят места, где можно разместить людей. Но вскоре все переезжают на конный завод (ныне – Терский).

Поблизости, в селе, Кантемировым отведут отдельный дом, и там они проживут все лето. Первая задача – подобрать достаточное количество лошадей для съемок. Семен Буденный – конный завод носит его имя, и он там всевластен – дает Алибеку Тузаровичу «зеленый свет».

– Алибек, выбирай каких надо лошадей, тебе не имеют права мешать. Любую лошадь бери – это мое распоряжение. Даже племенных жеребцов.

– Нет, – говорит Кантемиров, – племенных трогать не будем, но если я выбираю подходящую лошадь – то пусть мне не препятствуют. А я слово даю – не покалечим. И Алибек Тузарович начинает ездить по заводам в поисках красивых и смышленых коней. Кто-то говорит ему: неподалеку, у пастуха, который пасет табун на альпийских лугах – есть удивительная лошадь. Кантемирова везут в горы. И он видит замечательного вороного жеребца кабардинской породы. Что умен необыкновенно – по глазам видно. Но согласится ли пастух-кабардинец? Хороший конь, на котором он пасет табун – кобылиц с жеребятами— это его хлеб. Великий артист и пастух быстро находят общий язык. Трудно устоять перед открытой душой Алибека Тузаровича.

– У тебя красивый конь, – осторожно говорит Кантемиров, – Я бы его хотел взять на съемки. Как ты на это смотришь?

– Алибек, – отвечает пастух – Ты видишь просто красивую лошадь. Но это страшная лошадь. Я тебе расскажу историю – и ты поймешь. Этот конь только меня признает. Еле обучил его под седло. Поверишь ли? Год назад мы пасли в горах табун. Я был на другой лошади. А этот жеребец – тогда был вожаком табуна. Погода портилась, ожидалась большая гроза. А мы – высоко в горах, там тропы, обрывы… Лошади – очень пугливые, и иногда очень боятся грома. Понесут – их тогда не остановить. Кругом пропасти, в табуне много недавно народившихся жеребят… Словом – надо было срочно, очень резво уходить вниз. И вот я иду впереди, за мной – весь табун, а жеребец этот – последний, замыкает. Укрючный! Страшная лошадь, ни волка не подпустит, никого. И одна кобылица в табуне была, она только-только родила. Жеребенок совсем маленький, худенький, не может быстро идти. Я оглядываюсь и вижу, что кобыла отстает, держится возле своего дитяти. А жеребец их подгоняет. Но все равно – табун уходит, а они отстают. И рядом – пропасть. Я постоянно оглядываюсь – смотрю, чем все это кончится, потому что и гроза близко и еще далеко спускаться. Жеребец подходил и подгонял кобылу, это я постоянно видел. И вдруг момент – гром, молнии, он ее отогнал, взял жеребенка за загривок – и бросил в пропасть! Кобыла ржет – он ее кусает, кусает – и погнал! Она оглядывается – был момент такой страшный! – он ее гонит, и загнал – и мы спустились. Но то, что конь этот осмыслил причину – из-за чего отстает кобыла, и что он сделал – это удивительно. Мне, никто не верил, как это может быть…

– Да, это удивительный случай – согласился Алибек Тузарович. Не поверить он не мог. Он, как никто, знал, на что способны лошади

17

Но надо было найти и главного героя – коня, который «сыграл» бы Буяна – того самого, что бежит на зов всадника, ложится возле раненого, догоняет поезд. Алибеку Тузаровичу приглянулся темно-серый жеребец в яблоках по кличке Атлас. Коня возьмут в работу, и он сыграет самые сложные сцены. Только на скачках его заменит дублер. Атлас-Буян оказался даже более способным, чем предполагал Кантемиров. Он был талантлив и в джигитовке, и в дрессировке. А главное, настолько привязался к Ирбеку, который исполнял конные трюки вместо Сергея Гурзо, что шел за ним – в любое место. Не боясь толпы, шума, лестниц. С Ирбеком ему ничего не было страшно. То, что Васю Говорухина – Сергея Гурзо – будет дублировать Ирбек, решили сразу. Хасанбек слишком высок ростом, Мухтарбеку – всего тринадцать лет – мальчишка. А Ирбек и Гурзо – со спины не отличить. Даже костюмы подгонять не надо.