Мухтарбек Кантемиров - страница 43

По следам древней легенды в ущелье Аламасских гор отправилась в поход научная экспедиция во главе с монгольским ученым Джаммбоном. Но вражеская разведка стремилась во что бы то ни стало помешать им. В группу проник шпион. После ряда козней он навел на ученых отряд бандитов.

Но много больше, чем перипетии сюжета, мальчика заворожила одна из героинь – девушка, мастерски метавшая ножи. Человек стоял, а она ножами обрисовывала его силуэт.

Известное дело – посмотришь фильм, и настоящая жизнь кажется такой скучной и обыденной, и так хочется почувствовать себя причастным к жизни героев!

Повстречаться с призраком-аламасом Мише было невозможно.

А ножи…

Вспоминает Мухтарбек Кантемиров

– Я помню, как меня зажег момент, как девушка метала… Он меня так впечатлил, что я сразу, на следующий день – у нас же кинжалы всегда были – взял самый маленький и пошел метать.

Кидать начал – снизу. Нет, не в деревья. В живое рука не поднималась. Какие-то доски находил – в цирке их полно. И после репетиций…

Папа говорил:

– Молодец, Мишенька, это очень пригодится тебе.

Как будто чувствовал, что будет «Не бойся, я с тобой».

И поощрял меня – рассказывал о знаменитых метателях, которых видел в жизни.

«Мы работали у Гагенбега в Гамбурге, и с нами работал американец, – говорил папа, – Великий мастер! Наша труппа была – десять человек – и он получал почти столько же, сколько мы все.

Но он настоящий ковбой был. Уникальный.

На лассо ловил лошадей – сумасшедшие трюки делал. Выпускали одну лошадь – он ее за шею ловил. Выпускали двух – он становился на барьер и ловил за шею одну лошадь, потом – двух, потом трех одновременно.

А потом выпускали одного коня, и он спрашивал:

– Скажите, за какую ногу ловить?

Кричали:

– Переднюю. Правую!

– Хорошо: передняя, правая.

Безошибочно все делал.

Выводил партнершу – худенькая, красивая балерина – ставил к щиту и метал по контуру близко-близко. Стоял от нее – метрах в трех, и по контуру ее обрисовывал.

Потом ножи вынимали ассистенты, и она опять стояла. Он брал в руки шесть топоров – и метал топоры. На каждом обухе была вот такая пробка. Над головой один входил, два около щек, один – между ног и два – по бокам от ног.

Каждый топор четко вставал. И он в каждый – в обух – метал ножи. Это вообще ужас. Если нож соскользнет – точно в лицо попадет. Это немыслимо.

Потом выносили ему хлысты. Он щелкал, щелкал…

Партнерша вставала, он предметы сбивал у нее с головы, потом она брала сигарету на мундштуке. И он сигарету перерубал три раза. Длинный хлыст – метров пять. Четко-четко-четко – тремя ударами.

Папа говорил:

– Дети мои, он получал бешеные деньги, но он был труженик. Видели бы вы – он хлыст подвешивал к потолку, а вниз – гирьку. И хлыст висел, пока он не работал. Потом он снимал его, и хлыст был ровный-ровный. Идеально точный. Это страшная штука. Партнерша держала на весу яблочко, и он ударом хлыста – разрубал его пополам.

По пять-шесть часов репетировал! Лассо, ножи, хлысты… Мы все это видели. Никакой зависти не было, что он сумасшедшие деньги получает.

Такие рассказы меня тоже зажигали

Я начинал чувствовать, что нужно для метания. Подбирал бревнышки для стенда, пилил.

Каждый день выходил во двор и тренировался. Если зима была – шел на конюшню.

А недавно меня пригласили в Росгосцирк. Я туда вообще-то редко хожу. Но пришел, Запашный позвал. Секретарь спрашивает:

– Вам назначено?

– Да нет, – говорю, – Я Кантемиров.