– Да, Дэвид, их менталитет будет уже другим, – ответил Стив.
– Вот-вот. Но пока наш с тобой менталитет не изменён, мы не допустим превращения в бездушных чипроботов.
– И всё же я хочу остаться человеком, а не машиной! – сказал Стив.
Дэвид и Стив, когда вели эту беседу, они не знали, что есть такой чип, который называется атточип, ведь для атторобота ничего не надо будет придумывать, он сам будет распоряжаться собой.
– Как там Виктор? Как он себя чувствует? – спросил Стив.
– Вроде было всё нормально, но профессор Рофман позвонил и сообщил, что надо его привезти в первых числах января и провести дообследование. Они не подпускают меня к его медицинской карточке из-за секретности лечения. Я даже не знаю, куда столько лет везу нашего мальчика, где находится их экспериментальная лаборатория. Единственно, знаю, что они прекрасно выполняют операции над ним. Меняют биологический орган на искусственный. Эти искусственные органы с чипами очень даже хорошо работают.
Эти органы не выращиваются биологическим образом, они создаются принтером с SD-печатью из секретного аттопорошка. Говорят, этот порошок нигде не используется, кроме как для этой цели. Откуда его берут, как его получают, знает пара человек. Известно только, что он очень дорогой.
Насколько я знаю, порошок наносится на поверхность платформы ровным слоем, затем разглаживается специальным валиком. Лучом лазера корректируют слой аттоматериала так, как это запрограммировано в шаблоне. Получается фигура нужного размера. После ряда каких-то действий в итоге получается орган, состоящий из пластичного и износостойкого материала. Вместе с изготовлением органа заранее в него вставляется маленький чип, в котором запрограммированы функции работы данного органа и его взаимодействие с другими частями тела. Но это всего лишь я так думаю. Никто не знает, как на самом деле всё это делается, кроме самих учёных. Ведь это их большая тайна.
Когда заменят мозг на процессор, отключится весь процесс биологической жизнедеятельности человека. Затем тело погрузят в камеру, где кожа будет обволакиваться специальным гелем. Кожа омертвляется и образуется гибкий неживой футляр, выступающий в роли кожи человека. Затем идёт процесс преобразования его в чипробота.
– А как заряжают органы у Виктора? – поинтересовался Стив. – Он ведь человек, а не чипробот. Бедный мальчик, сколько ему приходится пережить!
– Не знаю, не говорят, как заряжают. В ходе профилактического обслуживания, вероятно, осуществляется подзарядка этих пластин. Этот проект, придуманный ТБУ, держится в строгой секретности, поэтому я не в курсе всего. Единственно, знаю, что сейчас все органы Виктора работают нормально. Он добрый, хороший парень. Будем надеяться, что не будет надобности менять его мозг на компьютер.
Только меня сильно беспокоит звонок от профессора Рофмана, главного врача лаборатории, где наблюдается Виктор. Он позвал после Нового года на консультацию. При встрече обещал пояснить, в чём причина замены процесса лечения. Какие-то показатели анализов нежелательны.
– Да, очень жаль, – посочувствовал Стив. – А что будет с ним, если всё же заменят мозг на компьютер?
– Думаю, его мама, Дженнифер, не допустит заменить мозг на компьютер, она не допустит, чтобы сын стал управляемой машиной. Она его тихо отпустит, чтобы тот спокойно покинул этот мир. Потому что неизвестно, кто и как будет управлять этой машиной. На данный момент Виктор – единственный человек, у которого почти все биологические-органы – искусственные.
