Вода с едой полетели в салон Патриота. Как только я был готов, я закрыл свою машину и пересел окончательно в УАЗ. Тросики, буксировочные ремни, натянутые на шины колёс, конечно, улучшили проходимость. Но приходилось передвигаться потихоньку, в натяг, чтобы колёса меньше проскальзывали, а это не больше двадцати-тридцати километров в час.
Отъехав от своей хонды на сто метров, я опять встал. Впереди, на бампере и даже капоте скопился снег, мешающий дальнейшему движению. Лопаты я так и не нашёл, да и не искал, если честно, задачи были совсем другие, пришлось вручную, с помощью рук и ног откидывать накопившийся снег.
Изрядно замёрзнув, продолжил свой путь, уже подсознательно понимая, что если так каждые сто метров буду чистить снег, то о движении на машине можно забыть. Вокруг на обочинах виднелись вставшие в снегу автомобили. Некоторые до сих пор мигали аварийными огнями, другие просто стояли тёмным пятном в ровной снежной глади.
Ночь наступила быстро, света фар хватало, чтобы разглядеть дорогу впереди. Я передвигался не спеша, преодолевая метр за метром. Позади мой след терялся за поворотом; впереди я приближался к небольшому мосту, который должен был вскоре появиться, преодолев который мне придётся взбираться в гору. Пускай она не такая большая, с которой я спускался в данное время, но лежащий на ней снег создавал очень серьёзное препятствие. У меня были серьёзные сомнения: сможет ли УАЗ взобраться на подъём примерно шесть градусов по почти метровому снегу. Ведь спускаться вниз по почти такому же склону пришлось очень долго, спуск постоянно был сопряжён с риском застрять, а вот движение вверх куда гораздо сложнее. Иногда я слышал, как один из ремней или цепочек от напряжения рвётся на одном из колёс. Ремонтом было некогда заниматься, приходилось двигаться дальше.
Появление из темноты моста, верней в свет фар попал участок, где должен был находиться мост, после которого начинался подъём на следующую гору, привёл меня в ступор. Сразу стало понятно, почему до сих пор нет спасателей. Вместо моста впереди виднелась ледяная стена высотой не меньше пяти метров. Посмотрев вверх и вниз ущелья, стало понятно, что ледник, находящийся на вершинах гор, сполз по ложбинке горного ручейка, напрочь снеся мост и наверняка находящиеся на нём автомобили, перегородив на многие сотни метров проход сверху и снизу горы. Сам ледник во время движения разрушился, превратившись в скопище огромных по размеру льдин, которые острыми своими краями, словно зубы пираньи, скалились на всё окружающее вокруг.
Преодолеть пятиметровый в высоту ледник было не под силу любой технике. Даже если постараться и подняться на ледник на своих двоих, словно скалолаз, попытаться перейти на другую его сторону, то пришлось бы очень серьёзно рисковать. Наверняка эта ледяная река до сих пор не стабильна и в любую секунду может продолжить движение вниз, перемалывая льдинами всё, что попадётся на пути.
И ещё, я не видел с другой стороны ледяной реки огни транспорта. Любого, застрявшего как все автомобили по эту сторону и мигающие жёлтыми огнями аварийных сигналов. Свет многочисленных фар тяжёлого и грузового транспорта спасателей, что столпились по другую сторону ледяной реки и думающих как перебраться на эту сторону, чтобы спасти меня. Сумерки сгустились, и по ту сторону я видел лишь тёмное пятно леса – ни огней, ни белеющей от выпавшего снега дороги, среди деревьев.
