- Я не лгу, - пытаясь справиться со слезами. В носу щипало нещадно, комок подходил к горлу, она начинала задыхаться.
- Я всю жизнь работаю с детьми.
- Я не ребёнок.
- О, ты ребёнок, ещё какой ребёнок, да и мой сын недалеко ушёл. Не стану лезть не в своё дело, но если вы так бездарно будете и дальше притворяться, никто не поверит в вашу любовь.
- А и не надо, чтобы верили, надо, чтобы брак состоялся.
- Что ж, пусть так, - Марина Львовна посмотрела на Миру, той стало не по себе от внимательного взгляда. – Мы расстраиваем тебя, - она не спрашивала, а утверждала. – Напомнили родных?
- Да, - Мирослава отвернулась.
Эта женщина не была виновата в том, что случилось, в том, как Мира иногда реагирует на семейные пары среднего возраста, и в том, что она до сих пор скучает по маме, папе, по брату, по всем родственникам, которых не стало в тот день. Больше всего хотелось наорать на Марину Львовну, оттолкнуть, ударить, убежать, но эта женщина была не виновата…
- Может, я обниму тебя? – робко произнесла Марина Львовна.
- Нееее, нет, - Мира отрицательно качнула головой.
- Хорошо, - Марина Львовна потопталась рядом, Мира обошла её и уже у дверей сказала:
- Передайте Максиму, что я на улице. Просто на улице.
- Хорошо.
Взяла в гардеробе пальто и вышла, смотря на уличные фонари. Охранник поплёлся за ней. Неужели нельзя продолжить сидеть за соседним столиком, попивая сок, изображая обычных посетителей? Всё равно на улице стоит машина, в ней остался один охранник, плюс внешнее наблюдение, которое есть, но его не видят. Если бы Мирослава заметила – охрану сменили бы в тот же час.
- Будешь? – Максим протянул сигарету Мирославе.
- Не курю.
- Молодец, - затянулся, переложил сигарету в левую руку, правой поправил полы пальто Мирославы, закрывая от холодного воздуха. – Будем считать знакомство состоявшимся?
- Да.
- Домой, собирать вещи?
- Уже собраны.
- Отлично.
Они очень вежливо попрощались с родителями, Мира выдавила из себя улыбку, Марина Львовна пробежалась озадаченным взглядом по лицу Миры, та ей ответила почти искренней улыбкой. Максим и Аркадий Львович, кажется, не заметили никакого напряжения. Аркадий Львович излучал довольство и прощался до свадебной церемонии, а Максим казался расслабленным, смеялся и широко улыбался, обнимая Миру, прижимая её бок к себе, держа руку на пояснице, под пальто, поглаживая пальцами по шелковистым нитям.
- Это провал, подумал Штирлиц, - вздохнул Максим, когда БМВ завелась, и усмехнулся.
- Думаешь, из-за меня? – вспоминая свой почти срыв в туалетной комнате.
- Меня, - вздохнул Максим и поморщился. – Мама, похоже, почти сразу догадалась.
- О чём? – не могла же простая учительница английского языка, преподающая в гимназии с углублённым изучением иностранных языков, догадаться, что наследницу миллиардного состояния насильно выдаёт замуж за управляющего родной дед, передавая ему управление личными активами Мирославы, за очень небольшим исключением.
- Для чего ты продолжал разыгрывать представление?
- Во-первых, всегда иди до конца, иногда это единственное верное решение, а во-вторых, отчёт о наблюдениях от той компашки, - показал глазами на охрану, - уже через несколько минут будут на столе твоего деда. Не стоит дразнить гусей.
- Настолько боишься, что сделка не выгорит? – усмехнулась.
- А ведь ты тоже боишься, и даже сильнее меня, - Максим внимательно посмотрел на Мирославу, она промолчала, но весь её вид говорил о том, что боится. Что ей нужно это бракосочетание ничуть не меньше, чем ему. Что будет дальше, Мира предпочитала не думать. Был только день свадьбы, а за ним пустота.
