Мумие – из глубин планеты. Живительная сила горного бальзама - страница 8

– Я же всегда утверждал, что бальзам гор – минерального происхождения, а вы говорили – лишайники, – подтвердил Шакиров.

– Но и лишайники, и другую растительность гор со счетов полностью снимать вряд ли стоит. Биосфера, несомненно, внесла свои поправки во флюиды, поднявшиеся по разломам к поверхности. Конечно, определенные изменения в их химическом составе произошли и во время пути сквозь земную кору.

– Если подтвердится ваша гипотеза, – сказал Шакиров, – то, видимо, нам придется пересмотреть взгляды на природные запасы мумие. А они ни в какое сравнение не пойдут с теми скромными ресурсами, которые можно подсчитать по гипотезе о растительном происхождении бальзама.

– Несомненно, я с вами согласен. Я проследил закономерности распределения мумие в нашей стране. Оказывается, мумиеносный пояс тянется из Средней Азии по горным системам на Восток, до самой Камчатки.

– А как продвигаются ваши исследования по расшифровке химического строения мумие?

– Удалось, наконец, вывести химическую формулу бальзама гор. Результаты уже опубликованы в журнале «Геохимия», и мне известно, что эта статья перепечатана рядом зарубежных научных изданий.

– Так что же такое мумие?

– Значит, мумие имеет свой определенный химический состав, свои строгие химические и физические свойства, как всякий другой минерал?

– Конечно, и кстати, этот минерал до сих пор оставался без научного названия. В минералогии, вы это, конечно, знаете, тот, кто первый описывает какой-либо минерал, вправе дать ему и имя. Так вот, я хочу воспользоваться этим правом и назвать данный минерал шакировитом – в честь вас, дорогой учитель, в честь человека, заново открывшего для медицины древний бальзам мумие!

В России серьезным изучением свойств мумие занимается геолог М. И. Савиных, ныне директор собственной научно-производственной фирмы «Сибдальмумие» в Новокузнецке. На протяжении полутора десятков лет он изучает географию, геологию, физико-химические и биологические свойства мумие.

Вот как сам он рассказывает о начале этой работы: «В 1980 году попал я на прием к профессору Новокузнецкого ГИДУВа (институт усовершенствования врачей) К. З. Борисовой, известному отолларингологу. Осмотрев мои уши, она спросила: „Вы ведь геолог? – и пояснила: – Достаньте мумие, я пропишу вам пятипроцентный раствор для общего укрепления. – Помолчала, изучающе вглядевшись в меня, и добавила: – И мне принесите“.

В ту пору я участвовал в работах на западном склоне Кузнецкого Алатау. Это Ижморский и Тисульский районы Кемеровской области. О мумие там и не слышали. Это и понятно, ведь западные ветры несут огромное количество влаги. Кроме того, весь регион имеет следы древнего оледенения: реликтовые болота прямо на вершинах, испарения, миазмы насекомых. Где уж тут мумие уцелеть (его растворимость в воде 1: 8), даже если оно и поступает на склоны. А вот на восточном склоне Кузнецкого Алатау именно в те годы красноярские геологи супруги Саковичи обнаружили следы мумие, начиная с озера Ошколь и далее к югу, что соответствует истокам рек Нижней и Средней Терси. Но в их долинах мумие нет.

Пошел я к коллегам. Л. А. Ивонина долго рылась в домашней кладовке, пока наконец не извлекла буровато-черный, с детскую голову, округлый обломок. Потом мы с четверть часа откалывали от него, вязкого, как гранит, стограммовую порцию.