– Ха, испугался! – громкий смешок вырвался из Вани.
– Да иди ты, псих! Я домой пошёл!
Ваня поднес грызуна к лицу, повертел его во все стороны и всё-таки признал, что он скончался. Глаза у парня прослезились, и чтобы не заплакать, он их крепко сжал, а после смачно ударил себя по щеке свободной рукой. Затем он вышел из-за контейнера на дорогу. На его лице разливался красный блин от удара, на бледной коже это выглядело ещё заметнее. Я молча стоял и смотрел на него, ожидая дальнейшей инициативы от моего нового знакомого. Хотя вся эта ситуация начала меня накалять. Я уже хотел побыстрее прийти домой и забыть этого странного во всех отношениях паренька. Видеться с ним вновь, желанием я не горел, а уж тем более заводить себе такого друга. Хотя что-то магическое в нём было. В те года я не знал, что эту магию взрослые обычно называют харизмой.
– Пойдем хоть похороним её. На пустыре можно, – его голос потерял былую звучность и красоту. Сухой и нейтральный набор звуков.
– Я бы помог, но мне правда-правда надо домой. Меня родители ждут, – нагло врал я.
– Да чё ты мажешься? Это быстро. Пару минут, – всё такой же безэмоциональный голос.
– Я не мажусь! – натурально возмутился я. – Зачем мне тебя обманывать? Родители сказали быстро вернуться. Ваня, прости…
– Родители… – грудь недавнего знакомого поднялась из-за входящего воздуха. – Ну и иди, нытик!
Моему возмущению от незаслуженного оскорбления не было края. Однако я никак не ответил. Мне почему-то стало искренне жаль этого тощего заросшего мальчика с мёртвой крысой в руке, которую, возможно, отравили. Я развернулся и пошёл к дому, оставив Ваню наедине со своими проблемами.
+++
14.08.2005
Папа так и не пришёл. И на следующий день его не было. И ещё через день он так и не явился. Я делал вид, что ничего не произошло, и всё это в порядке вещей. Мама же не совсем умело мне подыгрывала и тоже не подавала виду. Большую часть времени она проводила на работе, а когда приходила домой, то отмахивалась от меня аргументом, что она сильно устала. Я особо не давил на неё расспросами, но по ней было видно, что она беспокоится. Не знаю, были ли у неё трудности на работе или уход отца, так сильно влиял на её настроение. Возможно, всё вместе.
Я старался вести себя тихо и лишний раз не отсвечивать. Делать это было легко. Почти всё время я проводил в квартире, на улицу мама мне не разрешала выходить. Она же почти всё время отсутствовала. Только поздно вечером мы собирались на кухне, чтобы вместе поужинать. Я видел, как ей было тяжело и не лез с навязчивыми разговорами. Мама тоже меня ни о чем не спрашивала.
Так и прошли эти несколько дней. События прошлой недели маленькими капельками выцеживались из моей памяти, освобождая место для новых впечатлений. Иногда думал о Ване и о том, как он пытался накормить умирающую крысу. Интересно, а как бы поступил на его месте я?
Потом подходил к окну в своей комнате и пытался высмотреть его пшеничную шевелюру на улице. Я делал это подолгу, блуждая глазами по пейзажу за окном, а воспоминаниями плыл по событиям своей жизни. Затем я переходил к окну в гостиной и смотрел уже из новой точки. За всё эти два дня я его так и не увидел. Начинало казаться, что я его на самом деле выдумал, и никакого Вани с мертвым грызуном не было.
Был ли отец? Да, точно был, вот же фотография, где они с мамой молодые и счастливые.
