MUSEUM (Золотой кодекс) - страница 20

– Хорошо. – Не желая ссоры с Янушем, я умолкла, хотя и терпеть не могу, когда так обращаются с книгами, тем более с такой реликвией, как Золотой кодекс, которую монахам-бенедиктинцам нужно было беречь как зеницу ока. С другой стороны, если уж совсем пройтись по историческому контексту – после нападения сторонников протестантской формации на монастырь Лорша и последующего разгрома лоршской библиотеки, часть рукописей все же не сгорела, а была благополучно спасена и вначале вошла в собрание Церкви Святого Духа, Heidelberg Heiliggeistkirche, а позднее стала основанием для библиотеки нашего университета – UB. Где бы мы сейчас, бедные, учились, если бы не было этих богатейших и поистине бесценных собраний?

– …Не хочешь говорить, не надо, Януш, но ты меня, скажу честно, не переубедил. Hier stehe ich, ich kann nicht anders…[45] – В завершение разговора я упрямо стукнула высоким острым каблучком замшевых туфелек, слегка придавив при этом носок широкого кожаного башмака Януша. Историческую сессию можно было бы и продолжить, но если уж говорить откровенно, я хотя и была взволнована очередным – наверное, двухтысячным – разговором о профессоре Веронези и его трагической гибели полтора года назад, одновременно чувствовала сильную усталость.

Усталость была глобальная и космическая – тяжелая, гнетущая, когда вздыхаешь и даже не замечаешь этого, а замечают почему-то только окружающие и вдруг бросаются утешать.

Да что говорить: дело Веронези до сих пор не было раскрыто, убийца – не найден, и это очень угнетало нас, его учеников, верных его памяти, помнящих его неповторимый голос, его шарм настоящего итальянца, его научное и человеческое обаяние, всё!.. Вейсгаупт, дважды, а возможно, и трижды украденная рукопись Золотого кодекса – Лоршских Евангелий, а еще орден иллюминатов, иезуиты, Тюрингия, Боруссия и Саксония, тайные студенческие союзы – все перемешалось в моей бедной голове.

Кроме всего прочего, присутствовала несерьезная, так сказать, минутная студенческая усталость, которая, думаю, и многим из вас, учившихся в университете, хорошо известна – после библиотечных занятий, работы в архивах и долгого, изнурительно долгого жаркого июльского дня…

Я вспоминала, как мы впервые побывали в этом кафе с Янушем два года назад – всё как будто бы было вчера. Как же это было? Что это было?

Благородный граф Януш, страшное в своей средневековой дикости убийство Веронези, таинственный дом с зелеными гардинами и готической надписью, а еще – Сандерс. Как всегда, Сандерс…

Я снова раскрыла ноутбук, быстро нажала на зеленую иконку с надписью «Нерушимая обитель», расположенную в центре рабочего стола, и продолжила свою готическую повесть о профессоре Веронези:

«…что же касается прекрасного пола, то здесь в жизни профессора Антонио Веронези все обстояло еще сложней и замысловатей. Достойной сеньоре или сеньорите достаточно было бы просто взглянуть на его высокохудожественное фото, расположенное на официальном сайте университета, чтобы почувствовать к Веронези неподдельный интерес…»

В окно залетал сквозняк, Януш попросту сбежал от гнетущего разговора о смерти профессора Веронези и, видимо, где-то курил, мне же вдруг стало холодно.

И зачем я только взялась за этот детектив – без плана, без синопсиса, даже без надежды его когда-нибудь напечатать…

Ведь сказано же умным человеком – и похоже, как раз обо мне: «…героиня криминального романа, обворожительная девушка с огромными серыми глазами и кудрями цвета спелой пшеницы… стóит в половине третьего ночи появиться посыльному с запиской “Приходи немедленно”, как она, надев шляпку, стремглав бросается к двери в сопровождении посыльного – одноглазого рябого китайца с ядовитой улыбочкой, которому она, разумеется, всецело доверяет. Такой героини нам, читателям, не надо. Пусть уж лучше будет бандит в маске, который, осклабившись, тычет в брюхо миллионеру ножом из папье-маше, чем все эти суетливые и бестолковые Мертл, Глэдис или Джейн, которыми напичкана современная приключенческая литература. В отличие от современных детективов Шерлок Холмс, и это в нем подкупает, знал цену женщинам и держался от них на почтительном расстоянии. Да, иногда он принимал их на Бейкер-стрит и терпеливо выслушивал сбивчивые истории про подозрительное поведение их дядюшек и отчимов. Он мог даже, расслабившись, познакомить их с Ватсоном. Но, когда начиналось расследование, женщинам приходилось отступать на задний план…» (сэр Пéлам Гренвилл Вудхаус, «О героинях и криминальных романах»).