– Между прочим, твой сын в этом году уже оканчивает школу, – невозмутимо сказала Лариса Яновна, чуть смутилась и тут же добавила. – Он этим никогда не злоупотребляет.
Максим Устинович не найдя что ответить, лишь обречённо махнул рукой и вышел на лоджию. Она его поразила ещё больше, нежели комната. Часть лоджии была отделена перегородкой из тонированного стекла, за которой смутно угадывалось нечто, напоминающее душевую кабину. Максим Устинович помотал головой в надежде отрешиться от этого наваждения, но дверь оказалась настоящей и, открыв её, он действительно обнаружил элегантную душевую кабину и даже унитаз. Стена душевой, выходящая на фасад здания, была также из тонированного стекла и через неё хорошо были видны аллеи городского парка.
– Дьявол вас забери! Дура ты набитая! Это же незаконная перепланировка! Кто разрешил? – зло закричал на жену Максим Устинович, вернувшись в комнату.
– Успокойся и не ори. Все работы выполнил Леонтий Щадович. Он всё и всегда делает правильно… Я ему во всём доверяю! – не менее разгневанным тоном ответила Лариса Яновна и, не отрывая взгляда, с вызовом смотрела на мужа.
– Ты совсем уже рехнулась вместе с… Ну, я этому Ковалю устрою!..
– Вот только посмей! – решительно перебила мужа Лариса Яновна. – Ты сильно об этом пожалеешь. Ты итак уже слишком много себе позволяешь и считаешь себя… Забыл, как мой папа вводил тебя в приличное общество и тянул по должностям? Но, имей в виду, до сих пор ещё живы некоторые его друзья, которые и теперь имеют широкие возможности…
– Ах, ты с… – необдуманно выпалил Максим Устинович, налив малиновым цветом зрачки и даже замахнувшись на жену, но мгновенно пресёкся, оценил ситуацию, скроил извинительное лицо и заговорил уже искусно-подленько. – Прости меня дорогая. Нервы стали ни к чорту. Расстроился я из-за этого Хватова… и за Олега переволновался… что там произошло – непонятно.
– Что бы там не произошло, главное – с ним самим ничего не случилось… а всё остальное… И давай договоримся – скандалы мне не нужны, я хочу жить спокойной и интересной жизнью, – Лариса Яновна презрительно посмотрела на мужа и вышла из комнаты.
«Вот ведь дура дурой, а тут она права, – подумал Максим Устинович и наконец-то обрёл спокойствие. – Теперь мне с ними нечего делить. У каждого своя жизнь. А видно сильно она втюрилась в этого своего… психотерапевта. Вот, когда проявилась эта её… Я всегда это чувствовал. Но что тут скажешь: стерва – она и есть стерва… А с этим мерзавцем надо что-то решать, иначе он мне… через него вообще всего можно лишиться… Она сказала, что он в этом году заканчивает школу… Надо бы поручить Леонтию, чтобы он отправил его куда-нибудь на учёбу за границу и тогда, по-крайней мере на несколько лет, можно будет избавиться от этих его выходок. А за пять лет много можно будет чего… глядишь и… Нет, не надо загадывать… Итак, решено! Сегодня же надо дать поручение Ковалю… Но этот мерзавец может рассчитывать только на Чехию… в крайнем случае – Канаду. А может, кстати, этот проныра Леонтий посоветует и какой-нибудь другой интересный вариант куда этого…». Звонок в дверь прервал размышления Максима Устиновича.
– Я сам, – остановил он жену, намеревавшуюся идти открыть дверь.
В вестибюле стояли Олег и подполковник полиции, весело разговаривавшие о чем-то между собой.
– Ко мне в кабинет, – враждебно произнёс Максим Устинович, развернулся и направился вглубь квартиры.
