Та в ответ слегка качнула головой, опустив руки со спицами на колени:
– Вроде бы прошёл. Почти… Ну, что утолила его?
– Ба! – набычилась Светлана.
– Ну, а что? Разве я не права? – Елена Васильевна явно жалела внучку.
– Да, права, права… – Светлана опустила глаза, – но ведь он же ко мне возвращается всякий раз! Значит, любит?
– А ты? Ты его любишь? – бабушка продолжала сердиться, – Или так просто, лишь бы свой мужик был, прикормленный?
– Ну, почему ты всё время…? – опять попыталась отбиться Светлана.
– А вот ты скажи, – бабушка смотрела ей в глаза, – он опять предохранялся?
Света пожала плечами и ничего не ответила, отведя глаза в сторону.
Елена Васильевна покачала головой:
– Э-эх! Ты так долго ещё детишек своих не увидишь!
Открылась дверь, вошёл Валерий и, дохнув на неё сивухой и табаком, весело проговорил:
– Слушай, Свет! Я схожу, пожалуй, пацанов проведаю? А то давно уж не видались!
Светлана вздохнула, поняв, что всё опять будет как всегда, и ответила:
– Ты только не долго, и не пей сильно!
Валера вышел из дому, и, спустившись с крыльца во двор, развязно попрощался с Николаем Алексеевичем:
– Пока, дед! Не скучайте тут без меня!
И позади него хлопнула калитка. Во дворе и в доме вновь стало тихо.
К вечеру Светлана всё чаще выглядывала в окно, ожидая возвращения Валеры. Но его всё не было. Наконец, уже затемно, стукнула калитка во дворе. Света вышла его встретить. Он, судя по походке, был сильно пьян и, когда заговорил, стало ясно, что у него и это получается не очень-то связно:
– О-о! Светланка! Ты меня встречаешь!? Моя ты прелесть!
И он повис на ней, еле-еле ворочая языком и ногами.
– Тише-тише, – Света осторожно повела его в дом, стараясь не особенно шуметь.
На крыльце он споткнулся о порог, и она чуть было не упала вместе с ним в темноте на пол.
Добравшись кое-как до своей комнаты, она уронила его на постель и начала стаскивать с него сначала кеды, потом футболку и штаны. Перевернув его на бок, она подсунула ему под голову подушку и накрыла сверху покрывалом. Он сразу же засопел.
Стоя над ним, пьяным, Светлана посомневалась, но потом решительно схватила подушку и, ушла в свою маленькую детскую комнатку на чердаке. Она не хотела спать рядом с пьяным мужем, нюхать эту его табачно-сивушную вонь.
А наверху она, уже засыпая, проваливаясь в сладкую дрёму, почему-то подумала, что Никита так бы себя не повёл после долгой разлуки.
Потом мелькнула сонная мысль, что у того тоже есть своя женщина. И ей не надо бы о нём думать.
Проснулась она очень рано. За окном было пасмурно, и только что начинало светать. Немного полежав в постели, она села и потянулась. На электронных часах, стоявших на старой тумбочке, светилась цифра 5:03.
В комнатке было холодно, и она, встав, сняла с гвоздя и надела свой старый тёплый халат. Спустившись по скрипучей лесенке и приоткрыв дверь, Светлана заглянула в спальню к Валере. Он спал лицом вниз, раскинувшись по кровати. Рядом на стуле лежали его скомканные брюки. Она решила сложить их аккуратно, и вошла в спальню. Взяв брюки за пояс, осторожно потянула их на себя, и тут к её ногам, стукнув о пол, упал его телефон.
Светлана вздрогнула, но он не проснулся.
Интересно, кому он, хоть, звонит? Она подняла телефон и заглянула в его контакты. Там было не так много абонентов, человек восемнадцать-двадцать. Судя по кодам операторов, больше половины – нездешние, Якутские. Но были и местные: «Вымпелком» (952), МТС (911) и другие. Все местные абоненты были только с именами, и все – с мужскими. Но была и женщина. Валера записал её игриво, как Танюшку. Фото на контакте отсутствовало. Света просмотрела Валерины звонки: он звонил этой Танюшке ещё позавчера. Ишь ты! Что же это за фря такая?
