Я отрицательно помотал головой.
– И я не слышал. – Он хлопнул ладонью по столу. – Зато я слышал, что вся старая часть Васильевского не одну сотню лет отапливалась дровами. Можно восстановить печное отопление на первое время . И я даю руку на отсечение, что все это, при наличии желания и современных технологий, можно реализовать. А значит и заселить остров людьми. К этому времени, ты можешь возглавить часть этого общества и улучшить свои позиции. Никто не говорит, что будет легко. Ты в любой момент можешь погибнуть. Уже завтра ты можешь проснуться и обнаружить, что покрываешься чешуей, как какая-то ящерица…
Мы замолчали. Теперь пауза тянулась долго. Я не знал, что сказать. Мой ошалевший от кедрового самогона разум пытался переварить сказанное. По всему выходило, что мой сосед перечитал книжек про конец света и выживальщиков. Я был уверен в этом, потому, что и сам их прочел не один десяток. Его слова во многом повторяли высказывания десятков авторов подобного жанра.
Я подвинулся ближе к окну и закурил. Дядя Федор сосредоточенно смотрел в стену. Он выглядел пьяным. Но не так сильно, как должен был, учитывая объем выпитого. Что я знал точно – завтра мы оба будем умирать с бодуна.
– По последней, – провозгласил дядя Федор и налил самогон в рюмки. Я обратил внимание, что рука его почти не дрожала. Хотя должна была. Крепкий все-таки мужик. – Предлагаю выпить за достойный уход из жизни. Коли придется умирать, так умрем по-мужски.
Этот тост мне не понравился, но я выпил. Из уважения к его, несомненно, офицерскому званию. Я поверил ему. Не в ту часть, где он рассуждал про военных и описывал апокалипсис, это был перебор, на мой вкус. Но в то, что когда-то он трудился в самой могущественной организации страны, я поверил. Чувствовалось в нем что-то мощное. Крепкое. Целостное. Мой инструктор в стрелковом клубе тоже из этой конторы. Так вот было в нем и моем соседе какое-то неуловимое и необъяснимое сходство.
Мы выпили. Дядя Федор поднялся с табуретки и махнул мне рукой. Я расценил этот жест как прощальный. И оказался прав. Сосед, чуть покачиваясь, молча направился к выходу. Я вскочил было его проводить, но ноги словно налились свинцом. Передвигаясь буквально по стеночке, я все же доковылял до входной двери, которая успела захлопнуться за спиной соседа.
Дверь я закрыл на засов и все замки. А потом побрел к холодильнику, где у меня была припасена минералка. Холодная полторашка будет спасать меня завтра. А сейчас спать.
Часть 2
Сережа любил поспать подольше. И сегодня у него была такая возможность, не взирая на рождающийся за окном понедельник.
Вчера матери на телефон пришло сообщение, что занятия в секции по теннису отменяют. Ходить на них приходилось дважды в день по будням и один раз в субботу, что не могло не огорчать среднестатистического лоботряса в период летних каникул.
Все дело в новой болезни, которая расползалась повсюду. Люди превращались в мутантов. Но не таких, как в кино. У тех, кто бродил по улицам Петербурга и нападал на людей, не было крутой внешности и суперспособностей. Наоборот, их облик был жутким: худые и мосластые, они не могли летать, швырять молнии или проламывать стены. По мнению самого Сережи, это было, скорее, хорошо, чем плохо. Не хотелось бы увидеть сейчас за окном такую тварь, способную долететь до девятого этажа. А еще, Сереже впервые не хотелось самому стать мутантом…
