— Почему бы тебе не провести этот вечер со мной? — обнажил белые клыки альфа и оперся рукой о косяк, нависая над девченкой и обдавая волной своего чарующего феромона. — И в более подходящей обстановке?
Скольким Якорям поступало такое предложение от Менталиста альфа-класса? Вряд ли многим. Обычно они сами тянуться получить ту самую энергию, что лучше всего питает их. Это они очаровывают, манят к себе, заставляя видеть себя сквозь призму любовных чар.
— Только через мой труп. — процедила сквозь зубы девченка. Она вся напряглась, желваки проступили на скулах.
Роберт никогда не видел такой реакции на свои возбуждающий феромон. Даже задумался на секунду — да нет, не перепутал. Малышка должна была поплыть в тот же момент, когда ощутила первую ноту и сама повиснуть у него на шее.
— Тогда получишь мою метку — и можешь быть абсолютно свободна. — Роб издевательски пропел в манящие губы. — Если конечно сможешь отойти от меня хоть на шаг.
Метка для Якоря настоящее благословение. Через нее они могут всегда держать связь, подпитываться энергией, что бьет у Менталиста через край. А уж у альфы можно подзарядиться на долгое, долгое время, особенно если какое-то время поддерживать телесный контакт, за чем, собственно, Роберт и был здесь.
Девченка же лишь ощерилась и со всей силы хлопнула дверью. Роберт чудом успел уклониться, чтобы не получить ей по лицу.
— Ну все, шутки кончились. — альфа два раза стукнул по дереву костяшками. Обманчивая вежливость.
Дверь вновь открылась.
— Проваливай. — она яростно метала молнии из разноцветных глаз. — Твой босс подписал договор о неприкосновенности, так что пошёл бы ты на…
Договорить девченке не дала сильная ладонь, вцепившаяся в горло. Ледяные пальцы сжались, перекрывая ток кислорода в легкие. Пистолет выпал из рук и с глухим стуком упал на пол.
— И куда же, мне пойти? — вкрадчиво поинтересовался альфа, приблизившись вплотную. Он игнорировал вцепившиеся в его запястье ладони, пытающиеся ослабить хватку на шее. — Подумай хорошенько, прежде чем ответить мне, Роберту Тернеру.
Девченка барахталась в руках и в какой-то момент потеряла над собой контроль. Ее феромон все чётче раздавался в воздухе, пробивается через подавители, которые она явно принимала горстями. Роберт поддался желанию и мазнул носом по виску, зарылся в волосы.
Вдохнул глубоко, полной грудью и поражено отстранился. Спешно забегал глазами по покрасневшему от нехватки кислорода лицу.
В его руках оказалась истинная. Та самая, с кем симбиоз достигнет вершины — мутуализма. Она заберет у него ровно столько, чтобы он не терял рассудок от вспышек энергии, что бывало разрывала тело на части. Чтобы он не искал короткого облегчения в тепле бесконечных тел, что сменялись в его постели.
Он отдаст ей ровно столько, чтобы она могла жить нормальной жизнью, чтобы могла не зависеть ни от кого, даже от него самого. Их связь закрепленная истинно меткой могла подарить столь ценное, столько сокровенное, что многим понять не дано.
Чувствовать другого, как себя самого. Делить с ним чувства, разделять его боль.
Большинству не понять — они лишь чаша, наполненная водой. Ни больше, ни меньше, они в равновесии.
Он же чаша, в которую постоянно поступает вода, что хлещет через край, давит на стенки, создавая трещины и отламывая куски, и однажды разнесет ее в дребезги.
Она — чаша, в которой нет воды. И вместе они смогут, наконец, обрести равновесие.
