Поэтому я безумно счастлива, что Максим сохранил авторские записи ВМ. И я могу привести их на страницах данной книги.
У Владимира Михайловича был свой особенный литературный стиль, который можно назвать «стилем избыточных абзацев». Сначала я убрала их, но потом поняла, что ВМ так писал неслучайно. Абзацы в его текстах создают паузы в мышлении, задавая определенный ритм в том, как информация усваивается человеком. Если их убрать, то пропадает эффект медитативности, а вслед за тем пропадает та скорость погружения, которая, как считал ВМ, лучше всего подходила для восприятия его текстов. Поэтому я оставила его авторский стиль. Итак… для того чтобы максимально точно воссоздать у читателя картину того, что происходило на наших занятия, показать, а что же мы там приобретали, с какой целью занимались, я решила привести пояснение «из первых рук».
Это пояснение, вступительное слово, ВМ под музой вдохновения как-то написал группе новичков, присоединившихся к нам. Стоит сказать, что все его тексты были результатом вдохновения, да что уж… вся его жизнь была движима им. Я оставила принятую ВМ орфографию и пунктуацию.
«Некоторые размышления по поводу «занятий»…
Само слово «занятие» не случайно проситься в кавычки. Что происходит на наших встречах? Чему они на самом деле посвящены?
Понятно, что не "занятию", не "заниманию" участников какими-либо процессами. Не восприятию информации, не обучению полезным навыкам. Это не тренинг, не "личностный рост", не самосовершенствование…
Встреча людей в одном месте и совместное слушание, созерцание, упражнение в чем-либо – это лишь внешняя оболочка, которую и можно называть "занятиями".
А суть… лучше было бы назвать хотя бы… "приобщением".
Приобщение, причастие, участие, причастность…
Счастье…
Каждый из нас на относительном уровне представляет собою "я" в кавычках… Сложнейшую совокупность… плотно запутанный клубочек. Сочетание качеств, свойств, атрибутов, параметров…
И каждому свойственно два фундаментально противоположных стремления.
Одно – это стремление к дальнейшему самоутверждению и формированию опоры личности в системе взаимоотношений – в узлах и сплетениях веточек, в самой гуще кроны дерева мирового многообразия.
Другое – стремление к освобождению, к оставлению "себя" уровень за уровнем, к возвращению в изначальное единство Источника.
Первому стремлению посвящена вся система ценностей современной эпохи, система обучения выживанию во все более и более изощренных условиях, и накоплению соответствующего индивидуального опыта.
Второму стремлению – соответствует древняя мудрость "сквозного восходящего единения".
При этом, в индивидуальном многообразии каждой личности как бы выделяется, высвечивается ипостась, "частица", несущая в себе эту потребность восхождения. Как бы открывается окно…
В темном помещении открытое свету окно будет как бы отдельным объектом казаться. А несколько таких окон – множеством объектов. Но если наблюдатель подойдет к одному (любому) из окон ближе… И выглянет…
То он поймет "секрет" единства самого Света.
Можно даже назвать наши "занятия"… как бы экскурсией по "музею открытых окон".
Единая глубинная традиция выглядит на определенном уровне таким вот "музеем".
В разные периоды и на разных циклах наших встреч участники имеют возможность подойти к такому "окошку" при посвящении в глубину некоей философской формулы, идеи, символа, изречения… На том или ином языке… в той или иной религиозной и культурно-исторической традиции».
