Мой муж (я в который раз поймала себя на том, что мне становится все проще про себя называть его именно так) принес меня в свою лабораторию с огромным кругом-ограничителем по центру. Если устроить костер в нем, то огонь не выйдет за контуры. Удобно.
Интересно, если я попрошу Одена отдать мне эту комнату, то как далеко он меня отправит? Или, может, начертит мне такой же круг? Я, конечно, и сама могу, но провожусь уж очень долго.
Оден без всяких церемоний посадил меня на какой-то жесткий стул:
– Потерпи минутку, хорошо?
Жизнь с некромантом – это страшно. Страшно познавательно и удобно. Потому что буквально через минуту после слов Одена в комнату ворвались скелеты с дровами. Они шли маршем и ровненькими рядами сгружали дрова прямо в круг. Вот это дисциплина! Вот это организация! И даже не напрягся – силы не занимать. Хотя я все еще продолжала трястись в ожидании огонька, потому что у Одена как раз возникли проблемы – поджечь было нечем.
– Где же поджигающий пергамент?
Терпеть сил не было, я тяжко вздохнула и попросила:
– Отвернись.
– Зачем?
– Просто отвернись!
– Я же все равно подсмотрю.
Ну и как с ним спорить? Что он там подсмотреть хочет? Плащ-то давно скинут и забыт, я в одной ночной рубахе. Сколько бы наставницы в пансионе ни говорили мне, что неприлично сидеть перед кем-то в нательном белье, я не понимала причины. Эта рубаха в десятки раз скромнее, чем мое самое скромное традиционное платье.
Хотя просила я отвернуться Одена не поэтому.
– Хорошо, но имей в виду: в следующий раз я плюну в тебя, – ответила я и сделала то, что могут сделать даже маги с зачатками силы. Плюнула огнем прямо в успешно принесенные скелетами дровишки. Те вспыхнули моментально.
– Ого! – у Одена глаза аж загорелись. – Ты прямо как огненная гадюка! И чего только отвернуться просила?
Что-что, а комплименты он умеет делать. Огонь его забери, и почему из нас двоих без опыта отношений именно я? Если он всем девушкам такое говорит, удивительно, что на него кто-то вешается.
Вслух, разумеется, я этого не сказала. И не последней причиной было его искреннее восхищение.
– Тебе что-то не нравится? – спросила я, ступая прямо в разгорающийся костер.
– Нет, мне все нравится. И даже ты, – просто ответил Оден. Искренне, явно без какой-либо задней мысли. Но я, адское пламя меня побери, смутилась!
Наверное, именно поэтому вместо того, чтобы сказать, что Одена я, в принципе, тоже не ненавижу, я ляпнула:
– С учетом твоего вкуса не могу сказать, что меня это радует.
И тут же устыдилась. Но Оден в ответ лишь рассмеялся и повторил:
– И ядом, и огоньком плюешься. Грейся, уважаемая женушка. Что же ты в костер не залазишь?
Я еще раз потрогала огонь. Вот теперь хорош! Не горячий, а именно тепленький, как я люблю.
Вот же, чуть не забыла. Я не полезла в костер, а быстро повернулась к Одену:
– Ладонь раскрой.
Оден послушался скорее от неожиданности, позволяя вложить себе в ладонь маленькую косточку.
– Все, что смогла. Надеюсь, ты достаточно умел, чтобы не угробить плоды моих трудов.
– Франциск? Ты нашла косточку Франциска?
Было странно смотреть, как с Одена слетает его шутливость, его маска, как он становится искренне… счастливым? Пожалуй, ради этого момента стоило опустошить весь резерв.
– Там ничего не было, я ее восстановила. В общем, извини. Я не хотела убивать Франциска, – слова слетали с губ легко, мне самой после них становилось легче. Вина больше не давила.
