Как обычно, постфактум я вполне могла все объяснить, хоть никогда этого и не делала. Проще сказать матушке, что я не знаю, как это вышло, чем объяснять, как чувства разгорались угольками, потрескивали, лизали изнутри языками пламени, как раздваивалось сознание, и крохотная его часть шипела и подпрыгивала тем самым угольком, извиваясь и требуя, чтобы все немедленно прекратили обижать бедную маленькую меня. И уголек этот прыгал, и прыгал, и прыгал, пока не умудрился выпрыгнуть из камина да не абы куда, а позабытую на столике книгу, а та брызнула искрами и тяжелые бархатные шторы вспыхнули как спички…
Просто в тот самый момент, когда это происходило никакой раздвоенности я совершенно не ощущала. И уж тем более, в тот самый момент, мне даже в голову не приходило, что в соседней комнате…
— Из камина неудачно выпал уголек, — вернулся с итогом герцог. — Досадная неприятность. Зорг, выясни, кто устанавливал экран перед этим камином, наказание провинившегося на твое усмотрение. И проведи дополнительный инструктаж среди горничных, по зимнему времени подобная беспечность совершенно недопустима.
Дворецкий почтительно поклонился.
— Десерт и напитки подайте в Янтарную гостиную. Прошу вас, дамы и господа, мне жаль, что ужин был испорчен этим недоразумением, но не позволим ему испортить весь вечер вечер.
Растерянно замершие в ожидании указаний свыше люди пришли в движение. Мужчины подавали руки женщинам. Эссу Мириам увел троюродный брат, что сидел рядом, герцогиня взяла под руку почтенного тэйра-дядюшку, Сириль упорхнула в сопровождении того самого тэйра, имя которого я никак не могла вспомнить. До меня очередь дошла последней — пока герцог пересек комнату, всех дам уже расхватали и повели, куда велено.
— Надеюсь, вас это не слишком огорчило, — мне пришлось расстаться с салфеткой и вложить пальцы в протянутую руку.
— Что вы, ни капельки, — искренне призналась я, поднимаясь.
Еще бы меня это огорчило! Я устроила переполох, а мне за это ничего не было? Невиданное дело!
Я поторопилась сама себя одернуть – не радоваться надо, Ниса! Плохо! Очень плохо!
Боги, когда я говорю себе, что живу разумом, всякий раз забываю добавить, что матушкиным! И мне-то казалось, что его все еще оставался приличный запас…
А по итогу даже на сутки не хватило.
Занятая самокопанием, я даже не сразу сообразила, что поднять-то меня подняли, а вот вести никуда не ведут. И в опустевшей столовой мы остались вдвоем. И стоит герцог очень близко, поглаживая костяшки моих пальцев…
Губы пересохли и сердце провалилось куда-то в желудок, заявляя, что оно отказывается биться в таких условиях, слишком нервно!
Очень хотелось выдернуть руку и увеличить дистанцию — все внутри кричало, что тэйрим непозволительно так вести себя с посторонним мужчиной.
Вот только я теперь не тэйрим, а тэя. А этот мужчина не посторонний, а муж.
— Скажите честно, тэя Нисайем, — внезапно произнес тэйр Алиссандр. — Чего вам хочется больше всего на свете прямо сейчас?
— Честно? — не удержавшись, переспросила я с подозрением.
— Честно, — подтвердил герцог, изучая меня с легкой насмешкой во взгляде.
— Вишни засахаренной, — выдала я, проглотив чуть не сорвавшееся с языка «домой». Но вишня шла вторым номером, правда-правда! — И спать.
На губах мужа мелькнула усмешка.
— Насчет вишни я распоряжусь. Что же касается второго… для этого сначала придется разогнать наших гостей. Поможете? — он предложил мне локоть.
