– На эквилибр возьмут всего двоих…
– Я третий год пытаюсь…
– На жонгляж одно место, и то – неточно…
– В столице еще хуже…
– А клоуны им вообще не нужны?
– Проходной балл подняли…
К великому счастью, Настя Порываева понятия не имела о творящемся безумии. Но, встретившись лицом к лицу с отпрысками славных династий, мгновенно ощутила, что шансы стремятся к нулю. Здесь томились в очереди люди, с двух лет ползавшие в опилках арены, а с четырех лет умевшие висеть на трапеции. В пятилетнем возрасте родители отдавали их на специальные курсы, дабы ребенок привыкал к бешеным нагрузкам, осваивал актерские навыки, пластику и заранее выбрал профиль профессии. Кто-то шел на акробатику, в коверную буффонаду, кто-то – в партерные или воздушные гимнасты, а на соседнем отделении муштровали эстрадников. Тем тоже приходилось несладко – хореография, степ, техника речи…
Одним словом, девчонке, выигравшей когда-то в Ялте приз симпатий, не светило ничего.
Но иногда в наши самые пессимистические планы вторгается нечто. Люди верующие называют это ангелом-хранителем, другие твердят о силе духа, которая все перетрет, или разводят руками – судьба…
Судьба.
– Главное – не опозориться на первом туре! – убеждали друг друга будущие коллеги. – Если рожа им не понравится, зарубят на фиг!
– У него рентген показал слабое искривление позвоночника. Не взяли, хотя отец двадцать лет на кольцах крутился…
– Врачиха нарочно шепчет еле слышно, фиг цифру угадаешь…
– И вовсе дело не в лице. Зритель твоего лица не видит, главное – фигура…
На лестничном пролете почти не осталось кислорода для дыхания, но покинуть очередь – означало потерять слабый след надежды. Держались друг за друга так плотно, словно готовились пережить землетрясение. Сверху вываливались поодиночке, с перекошенными физиономиями, корчили страшные гримасы.
– А на втором туре? – пискнул кто-то.
– На втором – еще хуже! – авторитетно заявил долговязый очкарик. – На втором – дадут банку консервную и, к примеру, шнурок – и изображай даму с собачкой!
Но почему-то всех пугал именно первый тур, а не экзамен по актерскому мастерству. Начитавшись и наслушавшись, все примерно представляли, как вести себя с банкой и шнурком. Зато собственная внешность вызывала у каждого второго ненависть к себе.
…Приемная комиссия смотрела на пятнадцатилетнюю девочку, как многоголовый дракон. Достаточно хищный, но наевшийся и потому флегматичный дракон.
– Что вы нам покажете? Танец? Композицию? – ободряюще улыбнулась одна из главных голов дракона. Голова находилась по центру стола, а скатерть свисала до пола, мешая претендентам рассмотреть копыта и хвосты. То, что у этих коварных пожирателей детей имеются хвосты и копыта, Настина бабушка ни секунды не сомневалась.
– Расскажите нам о себе. Почему хотите именно в наше училище? Вы знаете, как вам тут будет тяжело учиться?
– Придется жить в гостиницах, питаться на ходу…
– Девушка, вы хоть понимаете, что это одна из самых сложных и неблагодарных профессий на свете?
– Вы представляете, сколько травм и несчастных случаев?
– Вам придется сбросить килограмма четыре… если не все шесть.
Многоголовый дракон был искренне ошарашен. На фоне скромных черных трико перед ними вдруг появилась дама из кордебалета. Ярко-голубые лосины с лайкрой, пронзительно-красный купальник с ошеломляющими разрезами, сзади и спереди, улыбка до ушей и копна смоляных волос. Немыслимый «пожарный» купальник и бешено дорогие лосины приобрели на рынке у фарцовщиц, для этого пришлось дважды мотаться в соседний городок, заказывать редкий товар заранее и переплачивать втрое. Но о деньгах уже никто не думал, деньги на Порываеву собирала половина города…
