Он со всей силы прижал меня к себе и стал целовать этот шрам с такой нежностью, что у меня закружилась голова.
– Бедная моя, голубка, значит, ты все-таки упала? Когда это произошло?
– Недели три назад.
– Как же это… кто с тобой был?
– Тетушка Маргарет. Она и ее доктор, которому почти сто лет, они ухаживали за мной, как за собственной внучкой. Это было так давно, что я уже ничего не помню! ― и я не лукавила, время сделало волшебный скачок, и все что было, осталось в прошлом, сейчас было только настоящее и мой Карло.
– Я каждый день мечтала вот так прикоснуться к тебе… Иногда мне становилось страшно, когда в темноте, уже лежа в кровати, я пыталась представить тебя, вспомнить, как ты смеешься, как говоришь со мной, но у меня ничего не получалось… мне было страшно забыть тебя!
– Теперь я тебя никогда не отпущу, ― он дарил мне бесконечное число поцелуев, я таяла в его руках, сгорая от нежности и любви.
Наверное, прошло какое-то время, пока мы поняли, что в комнате есть еще кто-то, что это Риккардо и рядом с ним Гендель. Ощущение было такое, будто они находятся за пеленой тумана.
– Посмотрите на них, маэстро! Вот где настоящая драма, любовь! Вот где настоящие чувства! Они не понимают человеческую речь, потому что у них свой язык! Надо все же вернуть их на землю! Карло! Дорогой мой брат! Если ты сейчас не выйдешь к ним, они разнесут театр!
– Они сорвут двери и ворвутся сюда, тогда нам несдобровать! ― между двумя кубками произнес маэстро Гендель.
Они уже вовсю праздновали сегодняшний триумф. Это было очень смешно ― два изрядно подвыпивших композитора. А потом вдруг отворилась дверь, и вошел принц Уэльский в окружении своей свиты, что было неслыханной честью. Важно остановившись перед Карло, он произнес, медленно цедя слова:
– Синьор Фаринелли, Британия и я благодарны вам за спасение нашего театра. Мы никогда не забудем того, что вы для нас сделали.
Карло смерил его глазами с головы до пят и так, как только он умел говорить с сильными мира сего, с величайшим достоинством ответил:
– Ваше высочество, я служу музыке, а она не принадлежит ни одному театру мира и не создана для войны!
Ох, как это не понравилось принцу, но он сдержался, надменно вздернув подбородок.
– Синьор Фаринелли, я имею честь пригласить вас на ужин, устроенный во дворце в честь сегодняшней премьеры.
Это было традицией при любом дворе ― подавать певцов как изысканные блюда своим гостям, но и здесь принца ждало разочарование.
– Извините меня, Ваше высочество, но я не приму вашего приглашения, остаток сегодняшней ночи я намерен провести в компании своих близких друзей.
И это пришлось проглотить его высочеству. Судя по выражению его некрасивого лица, не часто он слышал подобную дерзость.
– Что ж, благодарю вас еще раз.
Карло учтиво склонился в низком поклоне. Принц и его окружение степенно удалились. Риккардо ухмылялся, уже не прячась за спину Генделя, а тот, сделав большие глаза, не разгибаясь, последовал за принцем.
– Бедняга Гендель! Карло, если ты бросишь тень на его репутацию, он этого не переживет! ― расхохотался Риккардо.
– Я думаю, сегодня он должен получить свое, ― улыбнулся в ответ Карло, ― а ты почему не последовал за ними? Ужин в королевском дворце обещает быть великолепным.
Риккардо запустил пятерню в свои густые кудри и сделал задумчивое лицо, как бы размышляя, стоит ли ему остаться или все же бежать вслед за маэстро и принцем.
