– Вы справляетесь, помарки – не претензии, – заговорил начальник с лёгкой улыбкой. – Любой, даже самый опытный сотрудник, может ошибиться.
– Евгений Юрьевич, я хочу вернуться к вопросу, поднятому Иваном Абрамовым, – начала я, набрав в грудь воздуха. – Если он и, правда, так загружен, я готова принять на себя дополнительные функции.
Я никогда не занималась тендерами, знала о них лишь в теории. Но посчитала, что это мой шанс проявить себя. Писать протоколы – конечно, хорошо, но сделать что-то стоящее, например, выиграть торги – другое. Мне показалось, или во внимательном взгляде начальника мелькнуло уважение?
– Абрамов много болтает, пусть поработает. Не хочу нагружать вас сверх меры, но, если энтузиазм не иссякнет, посмотрим попозже. Я подумаю. Понимаю ваши стремления, и вижу, что не ошибся, предложив назначение – я разглядел в вас потенциал.
– Так вы назначили меня поэтому, – выдохнула я. – А я думала…
Дура, какая же я дура! Зачем было говорить это?! Селиванов застал меня врасплох этим признанием, я и подумать не могла, что он поднимет тему, над которой я втайне мечтала расставить точки над “i”, но ни за что не решилась бы сама завести разговор.
– Правда? И по какому же? – голос Женя прозвучал на удивление низко, приглушённые ноты заскользили по коже, высекая искрящую дрожь. Когда так резко менялись интонации, вряд ли это сулило что-то хорошее.
Я зло кусала губы. Разум умолял молчать, но порывистость уже отплясывала на его останках. Я не хотела лгать, да и не смогла бы под этим взглядом. После первого шага откровенности мне хотелось сделать второй.
– Я думала, из-за вашего брата, – проговорила я медленно.
Грозовые тучи, покрывающие небо, позавидовали бы скорости, с которой хмурость заволокла лицо Евгения. Мужчина сдвинул брови и на миг будто задумался, а потом отвёл взгляд и хмыкнул. Звук получился протяжный, горловой, пугающий. А я прокляла себя за то, что по прихоти глупого языка испортила радужное настроение шефа.
Пауза затягивалась. Добавить что-то или молчать? Вселенная, помоги!
– Возможно, тот инцидент в некотором роде повлиял на моё решение, и я обратил на вас внимание, – Селиванов тщательно подбирал слова, не глядя на меня. – Но не потому, что хотел подачкой заткнуть вам рот. Сплетников не остановить, когда они хотят растрезвонить новость. Я посчитал, что могу вам довериться, зачем же вы опять поднимаете этот вопрос? – и он окатил меня холодом разочарованного взгляда. На лице Жени бесспорно читалось, что я лезла не в своё дело.
– Простите, я просто… Так неловко, – я посмотрела в сторону, не в силах выдерживать лютую стужу его негодования. – Ваши отношения с братом меня не касаются…
– У нас нет отношений, – перебил он. – Но раз вы затронули эту тему, лучше прояснить всё сейчас, – он откинулся в кресле, держась за стол левой рукой. – Мне жаль, что вы стали свидетелем неприятной сцены. Надо было выволочь мальчишку на улицу, но он как к полу прирос, и лишь громче орал, когда я толкал его к выходу. Егор любит устраивать спектакли, это у него в крови, – поморщился мужчина. – Не хватало ещё, чтобы все этажи услышали нашу перепалку, и без того сплетни поползли по офису. Надо было как-то его заткнуть, и я потащил его в конференц-зал. Я не знал, что там кто-то есть, а на открытую дверь не обратил внимания на нервах, – щека у него дёрнулась.
Селиванов коснулся волос и сплёл руки на столе перед собой, надавливая пальцами на кисти так, что костяшки побелели. Похоже, злость снова закипала в нём, но неспешно, градусов на восемьдесят. А ещё он ловко ушёл от ответа. Вроде поведал личное, а у меня осталось чувство, что меня провели.
