- Не стесняемся, - ведущая подталкивает к Валере.
Кадык на уровне глаз дергается, когда он сглатывает. Губы облизывает и усмехается. На мою талию опускается одна его рука, а второй обнимает мою ладонь.
Доронин начинает танец, задает темп, диктует направление. Я только следую за ним.
Его ладонь горячая такая, аккуратная. Вроде не массивная, но держит крепко. Если захочу вырваться и сбежать, без рывка не получиться.
Вторую руку кладу ему на предплечье. Пальцами обхватываю бицепс без нажима. Ткань пиджака такая мягкая и теплая.
Вдох получается неестественно глубокий. Как будто последний. Но сопротивляться не могу. Хочу нюхать его. Против силы воли и установок, которые меняла в себе два года.
Чувствительность всех участков на максимуме. В кожу на ладони его пульс вбивается.
Гулкий. Живой. Мощный.
Если чувствую я, то и он тоже. У меня в сто раз все быстрее. Обгоняю его в соревнованиях по скоростной пульсации.
Глаза на шею. Там венка в такт бьется.
- Здравствуй, - голос такой знакомый и чужой одновременно щекочет висок и тут же растворяется в медленной мелодии.
Ответить надо, а у меня во рту пересыхает от частого дыхания. Смачиваю губы, облизывая языком.
- Привет, - шепчу, потому что голос пропал, откашляться надо. Доронин крепче сжимает поясницу.
Взгляд медленно вверх. Шея, щетина аккуратная. Жесткая или мягкая наощупь, не помню уже? Мимо губ быстро и в глаза. Его темные, ближе к зрачку зеленоватые, по краям в карие переходят. Вокруг еще темнее ободок. Раньше и не замечала этого. Раньше больше в себе и о себе.
Он ведь взрослый мужчина. Красивый взрослый мужчина. Добрый, людей лечит, жизни спасает. Где такого же найти, только, чтобы любил еще и не бросал?
- Я думал, ты вернешься позже. - Взгляд ловит и спокойно спрашивает.
Спрашивает-то спокойно, но глаза становятся темнее, потому что зрачок расширяется. Заполняет всю зелень в глазах. Оставляет горечь.
- Я всё сдала досрочно, хотела вернуться на Новый Год.
Доронин переводит взгляд за спину. Так Алекс, который в течение дня доказал всем, что мы вместе. Слепой бы только не поверил.
Я все за зрачками слежу, как примагниченная. По ним многое, оказывается, сказать можно. Вот у Доронина на меня расширялись, возбуждая интерес, на Алекса сужаются.
Соперничество. Опасность. Неприятие.
Разговор не вяжется. Я хочу поговорить о достаточно серьезных вещах, но не тут, не урывками.
Музыка затихает, и я облегченно выдыхаю. Конец мучениям. Первой отпускаю Доронина. И схожу с газеты, на которой танцуем.
- Так-так, не расходимся. Это была тренировочка. - Кружит возле нас ведущая. - Теперь я вам складываю газетку пополам, и продолжаем танцевать. Помним, что выходить за границы нельзя. Это проигрыш.
Никто из нас не решается снова продолжать танец. Тянем время, как будто про нас забудут. Или мы сейчас на каком-то интуитивном уровне оба хотим прекратить это.
Ведущая снова нас подталкивает друг к другу. Доронин усмехается, берет меня за руку. Не хочет проиграть?
- Поближе-поближе к кавалеру, а то конкурс не начался, а вы уже проиграли. - Ведущая подталкивает меня к нему навстречу. На прежнем расстоянии уже не получается.
Ударяюсь о мужчину. Как в теплую воду ныряю в объятия. Вот так же Алекса обнимаю и спокойна. Он как брат. Нет этого напряжения.
Музыка начинается, мы двигаемся медленно. От частого дыхания в голове кружит. Вьюгу воспоминаний поднимает.
