Мы, марсиане - страница 2

– Я хочу, чтобы была война.

Даник посмотрел на меня так, будто я с ума сбрендил, а Аська жалобно заскулила.

– А чего? Повоюем, помашем палками, станем героями! Прикиньте: «Генерал Даник! Срочно перебросьте третью танковую на западный фронт!» – Я гордо задрал голову и представил стоящего перед собой Даника, большого и грозного. – «Генерал Аська! Ждите подкрепления! Генерал Даник уже двинул свои армады вам на помощь!..»

– Не хочу-у-у, – захныкала Аська, слезы градом западали в родник и развеяли мои образы.

– Не хнычь! – я с тоской посмотрел на радугу и повернулся к Данику. – Говорил же тебе, не будем ее брать, она мне всю войну испортила!

– Да ладно, она же девчонка…

– То-то и оно, что девчонка. А я ей еще генеральское звание дал, дурак. Все, перевожу тебя в рядовые, Аська. Будешь маршировать и песни в походе петь. Ты ведь у нас хорошо поешь?

– Не хочу-у-у… Тогда папу воевать заберут, – Аська продолжала настаивать на своем и портить мои мечты.

– Ой, Аська, ну ты подумай, папу заберут, зато он твою маму бить не будет, – я был доволен ходу своих мыслей и считал, что именно этот довод сломит Аськин дух и переведет ее на мою сторону.

Ася призадумалась, но потом решительно замотала головой.

– Нет, пусть уж лучше он ее бьет, чем уйдет на войну…

– Все, ты меня вывела, я понижаю тебя до медсестры, и это мой окончательный приказ, – я посмотрел на Даника в поисках поддержки, но тот неуклюже топтался на месте и не выражал особой радости.

– А может, пойдем домой?

Я совсем уж уныло вздохнул и махнул на них рукой.

– Эх, зря я вам радугу показал…

Мы молча отправились по тропинке домой. Позади осталась радуга, весело играющая семью своими цветами, Аська хныкала, но уже собиралась угомониться, Даник задумчиво пинал сухие ветки и изредка оглядывался на меня.

– Кстати, Даник, с днем рождения, – попытался поднять я моральный дух товарища.

– Спасибо, – ответил Даник, замедляя шаг.

– О чем думаешь?

Он приблизился ко мне вплотную и тихо прошептал, чтобы Ася не услышала:

– Знаешь, я не хочу, чтобы мама готовила сегодня клубничный пирог.

На распутье собрали ветки, разожгли костёр, присели, закурили. Был вечер, аул остался за спиной, но приятный дымчатый аромат с тёплых осенних полей ещё провожал двух путников, покидавших родные края.

– Ты всё уже для себя решил? Может, ещё не поздно? – первым заговорил сын.

– Мы обсуждали это всю ночь. Теперь уже поздно. Ты знаешь, – ответил отец.

– Неужели они не обойдутся без тебя? Ты ведь уже давно не с ними.

– Они меня призвали. Значит, я им ещё нужен.

Помолчали, докурили, подбросили новых веток.

– А ты? – продолжил отец давно начатую тему. – Тебя ведь никто не призывал. Отсиделся бы дома, за матерью присмотрел.

– Не могу. Прости.

– Понимаю.

Вновь помолчали.

– Хоть бы учёбу закончил там. А то учили тебя с матерью, учили…

– Наверное, не будет времени. Но если вернусь, обязательно закончу. И женюсь.

– Если вернёшься… Невесту уж, небось, присмотрел? – лукаво прищурил глаза отец.

– Да нет пока, – улыбнулся сын.

– И правильно. Нечего девочек зазря обнадёживать.

Оба нахмурились, вытащили по новой. Закурили.

– Меня должны перебросить на юг. Так что думай сам, – отец начал потуже зашнуровывать заплечный мешок. Табакерку же он всегда держал в левом кармане.

– Стало быть, я на север подамся, чтобы с тобою случаем не столкнуться.

– Да, наверное, так будет лучше. Хотя по мне, так ты бы вернее никуда не подавался.