— Ты гормона роста, что ли, обожрался, — не удержался от колкости старший брат.
— Очень смешно, — закатил глаза младший, — я, между прочим, дела отменил, чтобы тебя встретить.
— Какие у тебя дела, небось опять в своих железяках копался, — фыркнул Демьян, — машина где?
— Там, — кивнул Марк в сторону припаркованного седана.
Демьян кивнул и пошел к машине.
— Она дома?
Он все же не удержался. Не смог не спросить.
Марк только улыбнулся ехидно и выехал со стоянки.
— Она живет в своей квартире, уже полгода.
Демьян промолчал, но новость ему эта не понравилось. Он и мысли не допускал, чтобы Даря могла жить отдельно. В какой-то там квартире.
— Домой? — ухмыляясь спросил Марк. — Или…
—Или, — коротко бросил Демьян, отвернувшись к окну.
Он знал, что Даря вряд ли будет рада его видеть. Не надеялся даже на теплый прием. Но желание увидеть ее было слишком велико, чтобы противиться. И Демьян не противился. Он и так слишком долго был вдали от нее, изо дня в день воспроизводя в памяти ее облик.
Уже у самого дома Дарины, Демьян почувствовал неладное, а потом… потом, увидев знакомую тоненькую фигурку в объятиях какого-то смазливого недоделанного мачо, Демьян едва удержал себя в руках. Он молча смотрел, как какой-то прыщ лапает его Дарьку, обнимает, целует.
И она…
Она отвечает, улыбается, зарывается пальчиками в волосы смертничка.
Демьян с огромным усилием заставил себя сидеть в машине. Сжимая до боли кулаки, он пытался задавить в себе желание раскрошить пацану челюсть за то, что посмел коснуться его Дарьки. И в этот самый момент Демьян окончательно убедился в том, что ни черта его не отпустило и не отпустит. Стоило только увидеть ее…
Да и кого он пытался обмануть? Знал он прекрасно, что не отпустило. Не стало проще. Он все так же полыхал внутри. Сходил с ума, бился в агонии.
Его личный Ад, в котором он горел круглосуточно, варился в котле. Без нее. Ночами лежал без сна в постели, вспоминая ее. Улыбку эту невозможно привлекательную, взгляд полный обожания, голосок ее звонкий.
Сколько раз ему хотелось сорваться, сколько раз хотелось наплевать на все и всех, забрать ее и увезти к чертовой матери. Даже если бы она сама не захотела, даже если бы сопротивлялась. Забрать и не отпускать. Никогда.
А потом он отбрасывал эти мысли и шел под холодный душ, давая себе возможность остыть от эмоций, прочистить голову. Он ведь не жил даже, существовал просто. Каждый новый день был похож на прежней.
Жизнь какая-то однообразная.
И от того ещё сильнее он сейчас реагировал. Мозгом понимал, что она выросла.
Даря и раньше была красивая до невозможности. Маленькая, тоненькая, словно березка, густые рыжие волосы, в которые хотелось зарыться ладонью, пропустить их через пальцы, огромные голубые глаза, маленькие пухленькие губки, бесконечно милые веснушки.
Он помнил в ней все. Каждую черточку, каждую линию.
Смотрел на фотографии порой и с ума сходил. Дарька выросла и стала еще прекраснее.
А Демьян кулаки в кровь сбивал, выпуская ярость в спортзале. Хоть так, хоть как-то унять эту ноющую боль, заполнить дыру в сердце.
И сейчас, видя ее в объятиях другого, Демьяну дико хотелось выйти из машины, схватить этого бессмертного и объяснить, что к чему, чтобы забыл о существовании Дарины. А если не поймет с первого раза, то Демьян повторит.
Но вот незадача, нельзя так, нельзя появляться спустя три с половиной года и бросаться на каждого, кто посмотрит в сторону его девочки. А она его. Это без вариантов. Правда, она еще не знает, Демьян и сам не был уверен в своем решении, пока не оказался в незнакомом дворе. Пока ее не увидел.
