Тадынски почувствовал, что он не один в вирт-среде. Ощутил готовность и призыв к действию, исходящий от двух молодых жеребцов, заскучавших от бездействия. «Ну, что ж! Посмотрим, кого мне подсунули!» – подумал Тадынски, не пропуская мысли и чувства в поле контакта.
Уилли, едва дослушав задание, устремился в базы данных управления социального регулирования искать все похожее или просто подозрительное. Кондор же, подобно этой птице, стал выжидать – необходимо было осуществлять мониторинг эмпси состояния в реальном времени. Обе задачи были в принципе непосильными, но делать это надо было. Ивор незримо поприсутствовал «над душой» у каждого и результат ему понравился – ребята работали без лишней спешки и промедлений и делали это профессионально.
Тадынски закапсулировал свое вирт пространство, оставив канал для экстренных сигналов, и взялся за последний случай. Ему было интересно, что произошло после того, как он отключился. Да и то время, когда он был еще в сознании, полной адекватностью работа мозга похвастаться не могла.
Ивор решил оставить эмпси запись на потом и начать с просмотра материалов с видеосъемников. Инс обрабатывал данные так, что изображение было доступно к рассмотрению с разных положений. К тому же все происходящее было снабжено разнообразными пометками и справками, которые подготовили эксперты из различных областей. Поначалу Ивор отвлекался на них, а потом попросту отключил, потому как информации касающейся его знаний там было мало. О чем он вскользь пожалел…
Анри Густав Пьерри. Камикадзе. Сорока двух лет от роду, семьянин. Жена-красавица, прекрасные дочки-близняшки. Держал маленькую сувенирную лавку, в которой продавал редкие в наши времена поделки. Шитье, фигурки и поделки. Цена и спрос на подобные творения была не маленькой, поэтому жил не задумываясь о средствах. Двухъярусный особняк в черте города!
Что могло заставить человека с таким набором социального «счастья» пойти на такой шаг?! Значит не по своей воле…
Видеосъемников в самой лавке не было, поэтому запись начиналась с момента, когда Анри Густав покинул помещение лавки и вышел на улицу. Фасад заведения смотрелся необычно – зажатый между давящих со всех сторон современными обликами сооружений образец работы с деревом и стеклом. Эдакая Англия конца девятнадцатого века.
До флайт парковки сто метров по тенистой алее, усаженной высокими дубами. Что показательно, так это практически полное отсутствие рекламы. Большего свидетельства о респектабельности и придумать невозможно.
Господин Пьерри шел по алее походкой уверенного человека. Прямая спина, гордая посадка головы. Этот момент в записи был снабжен неотключаемой пометкой повышенного внимания – что-то на земле привлекло Анри Густава. Он остановился и слегка недоуменно уставился на тротуар прямо перед собой. Оглянулся, как бы желая убедиться, что не он один это видит. Но никто не видел… Редкие пешеходы с печатями величественности на лицах шествовали мимо. Анри Густав наклонился и что-то поднял. Вся загвоздка была в том, что на тротуаре ничего не было! Ну, абсолютно ничего! Ивор не удержался и сверился с идентичным фрагментом эмпси-записи – тотже нулевой результат.
А вот продолжение свидетельствовало об обратном! Анри Густав выпрямился. Прямая спина теперь несколько отклонялась назад, перекосилось красивое лицо счастливого семьянина. В эмпси-потоке стала разливаться и набухать черная туча. Тадынски настроил собственный обнуленный сканер на уже один раз виденные «искры-звезды» и запустил его на полную катушку, подключив его к главному блоку для выделения дополнительных ресурсов.
