Катя предпочла сохранить самообладание:
– Мам, позови папу.
– Зачем?
– Надо, – настояла девушка.
Юлия Владимировна послушно крикнула мужа.
– Ну, чего еще? Иду, иду, ща… – Отец выбирался с балкона. «Проверял банки с квашеной капустой», – догадалась дочка.
Увидев отца, выпалила:
– Мама, папа, я должна вам сказать кое-что очень важное.
«Забеременела!» – со страхом деревенщины подумала ее мать. Хуже этого, по ее мнению, и быть-то ничего не может.
«Женятся!» – уже собрался радоваться Александр Иванович.
Девушка поглядела на Дениса, а он, едва кивнув, взял ее за руку.
«Пора», – решилась она и на одном дыхании выпалила:
– В общем, доктора обнаружили у меня рак. Но если я пройду «химию», то есть шанс, что все обойдется. Вы… меня понимаете? – спросила она, робея с каждой секундой все сильнее.
В ушах застучало. Ощутила, как охватывает колкая тревога, от которой никуда не деться. Уши горели.
«Зачем, зачем же я им сказала? Ведь знала, что понимания не будет…» – сокрушенно подумала Катя, предвосхищая события.
– Саш, ты слышал?
– Слышал, ну и что теперь?
– Как что теперь? Хрен ли ты тут встал? Пошел отсюда! – закричала женщина на Дениса, дабы после его ухода посадить свою девочку под домашний арест. А как же иначе? Ее дочь, возможно, умирает, а этот герой-любовник только мешает родительнице трезво мыслить. Мать считала детдомовца коростой, от которой надо избавиться.
– Юля, хватит! Он-то тут при чем? – встрял отец Кати.
– Как при чем? Не будь подкаблучником, – схитрила супруга, вспомнив, что «лучшая защита – это нападение». Она находилась в состоянии вечной войны с домашними, не понимая, что сама не хочет с ними мира. – Это так ты, значит, беспокоишься о здоровье своей дочери, да? – спросила она, грозно надвигаясь на Дениса. Молодой человек перестал держать рот на замке. Он и так довольно долго это терпел:
– У вас тут совсем крыша поехала? Тоже мне, родители, бля… Ваша дочь сама не своя последние дни, а вы даже не знаете, что с ней творится. Вы вообще о дружеской поддержке слышали, нет?
– Нам-то известно, поддерживальщик.
– Мама, хватит! Благодаря ему, я здесь.
– И это, по-твоему, решает проблему?
– Вы и есть ее проблема, – только и сказал Денис, открывая дверь. – Кать, не трать нервы, ты была права.
Так бы они и ушли, если бы папа за них не вступился:
– Юль, баста! – встал он между ними. – Останьтесь.
– Не при ней, – ответили молодые люди.
– Я же мать! – начала она давить на совесть, пытаясь заручиться поддержкой мужа. Но ее не последовало:
– Котенок, мы недолго, – попросил ее выйти.
Фыркнув, Юлия Владимировна ушла в дальнюю комнату.
– Ну, что говорят врачи?
Наконец, Катя пересказала разговор со специалистом, опустив момент, когда пожилой онколог обнял ее так, как никогда не обнимал родной отец.
У Александра Ивановича был коллега, который тоже проходил «химию». Назначили несколько курсов. Итог оказался неутешителен: рвота, поносы, облысение и смерть. Знакомый был крепким малым, но болезнь иссушила мужика, превратила в спичку. Он помнил, как помогал доходяге выйти из машины и доковылять до подъезда, где его встретили родственники. Несколько дней спустя он ушел из жизни, что глубоко потрясло родителя. Местные, как обычно, судачили: «С нашими врачами проще сдохнуть», «Медицина довела» и т. д. Он находил в сплетнях зерно истины: с одной стороны, заболевание непростое, а с другой, похоже на лотерею. Но одно дело – коллега по работе, а другое – собственный ребенок.
