– Что-то вроде урана, – подмигнул я Алеше, показывая, что все понимаю, и шагнул во двор.
Посреди небольшого двора чернела яма.
–Глубокая, – присвистнул я, с опаской подходя к краю.
– Еще бы, почти семнадцать…
– Ого, метров? – перебил я.
– Километров, – хмыкнул Штурман.
Я задумчиво посмотрел в глубину, дна видно не было. На краях ямы остались спрессованные полосы глины, как от ковша.
– Я склонен думать, что здесь поработал экскаватор, – предположил я.
– И где он? – скептически скривился Алеша.
– Упал в нее, – я показал направление.
– Или у него был очень длинный ковш, – неожиданно раздался голос за спиной.
Мы обернулись.
Облокотившись на калитку, в промокшей штормовке, стоял человек с низко натянутым капюшоном.
– Миша? – радостно удивился я. – Механик?
– А ты кого ожидал увидеть? Я говорил, что ты придешь, но Штурман сомневался. Алешка, тебе не хватает веры!
– Зависит от звезд, привет Миша, – ответил Алеша.
– Ты уже ему рассказал? – капли дождя с невнятным шепотом покрывали землю.
Штурман засунул руки в карманы, и после некоторого раздумья произнес:
– Почти.
– Мы нашли робота пришельцев, – просто сказал Миша.
– Он в яме?
– Уже нет.
– Пошли Влад, сам все увидишь, – Алеша взял меня за плечо, и мы двинулись к дому. Неспеша, замыкал шествие Механик.
В сенях у Алеши царил полумрак, веники из сушеных трав наполняли помещение ароматом ушедшего лета.
– А лето кончилось, – крякнул Штурман, будто уловив общее настроение.
– Да, уже не поплаваешь, – подтвердил Миша-Механик и они странно переглянулись.
Через небольшую лесенку мы пробрались к Алеше на кухню, словно в космический корабль. Есть в этом какая-то красота частных домов.
Сидя за массивным столом, мы смотрели, как струи дождя уничтожают мир за окном, покрывая все туманной пеленой.
Может эта кухня и есть наш корабль. Ведь именно в нем мы можем вести неспешные беседы обо всем за чашечкой чая, мечтать, верить…
– Пиво или чай? За пивом идти в магазин, – честно предупредил Алеша.
Миша задумчиво коснулся рукой легкой щетины на подбородке:
– Не надо. С собой.
– А сосиски, – спросил я. – горячие, отварные или с поджаренной хрустящей корочкой и хлебом?
– Пока еще не отваренные, не поджаренные, но “с собой”, – бодро ответил Штурман и мы засмеялись.
– Да здравствуют сосиски! – громогласно возвестил Миша.
А потом мы снова смотрели на дождь, как он постепенно проникает в дом пропитывая мир запахом водорослей и пожухлой травы. Ощущая причастность к осеннему настроению, и позволяя почувствовать себя единственными, кто способен понять настроение дождя. Мы видели капли образующие струю, мы слышали слова, напеваемые дождем.
В кипящей воде бурлили сосиски, им было весело. Мы смотрели на них, как на единое целое с окружающим миром.
– Откуда яма во дворе – новый трубопровод что ли рыли? – все же спросил я.
– Не поверил, – с досадой крякнул Алеша.
– Не очень, вам бы лица посерьезней держать, кирпичом.
– Роботу требовалась физическая материя и земля для этого вполне годилась. Он гудел, углубляясь все ниже. Время от времени четырехмерный куб создавал каких-то маленьких роботов, они что-то там делали, мы не знаем что, а потом он разбирал их, наверное, на атомы.
Я слушал рассказ как какую-то сказку, что предназначалась в этот миг только мне.
– А почему вы решили, что на атомы, а не на, допустим, запчасти? – спросил я, стараясь стать частью этой истории.
– Я думаю у робота и вовсе нет частей, – уничтожая сосиску пробормотал Механик. – он целый, он из своих атомов создает новые механизмы.
