Петр Александрович Попов. Неистовый преподаватель. Доцент, но для меня он был академик. «Теория линейных электрических цепей» – вот как именовался предмет его лекций. И расчет этих самых цепей – дело не пустячное. Фундаментальные открытия в этой области случились в предыдущем веке. До этого никаким электричеством не пахло. Одни лучины. На крайняк – свечки. И наш Петр Александрович, живой и осязаемый, рассчитал эти самые цепи своим методом. То есть в чистом виде встал в ряд Эдисона, Белла, строгие портреты коих украшали наши лабораторные кабинеты. А Петр Александрович, в меру рассеянный, как все ученые, перепачканный мелом, в стареньком костюме, тронутом перхотью, устало бредет коридорами института связи.
Наверное, ему завидовали коллеги, если он так и не стал профессором, хотя все называли его метод поповским. Это сродни тому, что при жизни твоим именем назовут проспект. Или город. И ты в нем живешь. Это тешит самолюбие. Во всяком случае, мое бы – точно. Того возраста. А Попов называл свое великое открытие только как «четвертый метод». Не иначе. Хотя, конечно, знал, что для всех-то он уже давным-давно не обезличенный четвертый, а именной поповский. В ту пору, в ту эпоху были популярны фильмы о скромных ученых. Сейчас, впрочем, тоже.
Как у всех юных дарований поэтического фронта, места наши были на последних рядах аудиторий. Именно там поэты, художники, певцы, композиторы, футболисты. Все, из кого выходят более-менее приличные люди после технического вуза. И вот как-то на одной из лекций Петр Александрович поверг меня в смятение. Видя, что студент Шаганов ничего не делает, а студент Шурухин (тоже разгильдяй) просто спит, он подошел к нашей безалаберной парте. Негромко, но твердо сказал:
– Ну-ка, встаньте оба. Вы на что рассчитываете? Ничего не делаете и думаете, что на экзамене я поставлю вам двойки? Даже не надейтесь. Я поставлю вам три, и пусть вам всю жизнь будет стыдно.
Мы стояли не шелохнувшись. И думали – пусть нам всю жизнь будет как-то не по себе, только поставьте нам ту самую несчастную тройку.
Жил Петр Александрович в Подмосковье. В Малаховке. Должно быть, это ему нравилось. Свежий воздух, пиши себе книги по электричеству. До работы добирался на электричке. Путешествия минут на сорок. А мотаться в столицу, кроме как преподавать, надобности особой не было.
В Малаховке есть, наверное, и до сих пор институт физкультуры. В нем учились симпатичные девушки. Симпатичные девушки знакомятся с молодыми поэтами. По-другому не бывает. Зима, лес, дачный поселок – мы с моим приятелем остались с ночевкой. Девчонки занимались то ли плаванием, то ли лыжами. Не суть. Все обаятельны, привлекательны – влюбляйся не хочу! И вот в середине нашей вечеринки одна из пловчих-лыжниц спрашивает:
– Вот вы пишете стихи – это хорошо. А где вы учитесь или работаете?
Мой приятель говорит:
– Вот Саша у нас студент института связи. Девиз у них – «Связь без брака»!
– Вот как, а у меня там дядя преподает.
Ну, мало ли чьи там дяди преподают! Одних факультетов целых шесть, студентов восемь тысяч. Не считая вечернего обучения.
– Может, знаешь, Саш, – Петр Александрович Попов. Я у него любимая племянница, он сам одинокий человек. Хочешь, скажу ему – он тебе пятерку поставит без экзаменов. За стихи.
Я чуть не поперхнулся.
– Слушай, я тебя очень прошу. Не говори своему дяде, что мы с тобой знакомы, что вот уже первая бутылка «андроповки» заканчивается, а то мне точно в следующий семестр не перебраться. Не изучать электрические цепи.
