– И ты, осознавая это, продолжаешь с ним..?
– Марлен, спать с ящеррами – не худшее, что может с тобой случиться, поверь мне.
– Но ведь не только в этом дело. Я ведь знаю тебя, ты его действительно уважаешь. Ты к нему идешь добровольно, он влечение свое на тебе не использует…
– Ты права.
Марлен вздохнула. Впервые слова Джин прозвучали для неё как полнейшая бессмыслица.
•••
- Пятая нога, ты что творишь, глупая девчонка! - Рей замахнулся и залепил ей пощёчину.
Марлен замерла. Щека горела, на глаза наворачивались горькие слезы!
- Извини, Рей, - сказала девушка, её голос дрожал, - я постараюсь лучше.
- Не постарайся, а сделай! Марлен, да ведь ты умрешь, дурында! Против тебя выступают матерые гонщицы, и их тренеры настоящие звери! Ты о чём думаешь, замедляясь до двухсот сорока? Не смей так делать на Млечной Арене!
– Но, - она шмыгнула носом, - там скользкая трасса, очень легко соскользнуть. Мне казалось…
– Тебе не должно ничего казаться! – взревел тренер. – Делай так, как я тебя учил!
Рей злился и психовал. Он отвернулся от Марлен и начал наворачивать круги вокруг тачки, проверяя, нет ли неисправностей.
Марлен по-прежнему стояла рядом, чувствуя, как на смену резкой боли приходит боль ноющая, тупая.
Девушка понимающе хмыкнула. Рей опять напомнил, где её место. Она для него – земная женщина, и не важно, как ловко Марлен управляется с полем, как мастерски пересекает барьеры. Земная!
У них оставалось пятьдесят минут до конца тренировки, потом придут другие. Поскольку Марлен была новичком на Млечной Арене, ей для тренировки выделили самое раннее время.
Светало. Млечная Арена по-прежнему висела над городом, её опустят максимально близко к земле, когда начнут появляется зрители.
Что такое Млечная Арена? Это – сфера, зависшая над городом. Она герметична, пуленепробиваема и звукоизолируема, и если внутри неё что-то взрывалось, жители Мыслите этого не слышали. Ничто не должно мешать ящеррам, не желающим участвовать в развлечении.
Арена – круг диаметром восемьдесят шесть километров: маленькая круглая коробочка, наполненная жуткими секретами. В нерабочее время она была полупрозрачной, и жители Мыслите, задрав голову, могли видеть, как внутри бегают животные, растут деревья, роботы-андромахи очищают пруды. Зато, когда приходило время гонок, Арена превращалась в опаснейшее место на планете. И тогда менялись рельефы, прокладывались новые трассы, выпускались опасные хищники, устанавливались трамплины и ловушки.
Система посадки зрителей тоже стоила внимания – люди садились в кресла, которые поднимали их на нужную высоту, впритык к сфере. Затем зрители одевали специальные очки, с помощью которых могли следить за гонщицами в режиме реального времени, при желании – приближая или отдаляя то или иное изображение. Либо настраивались на общий канал, который, переключаясь с одной гонщицы на другую, транслировал самые фееричные сцены из всей гонки – резкие повороты, дерзкие ловушки, смертельные исходы.
Педантичные камеры, не скупясь на пиксели, фиксировали смерть девушек. Вот ей не удаётся преодолеть трамплин. Машина падает вниз, и жук выводит во весь экран лицо девушки, осознающей, что это последние мгновения её жизни – полет над пропастью. А зрители ликуют, некоторые даже снимают очки в надежде что-то разглядеть на Арене собственными глазами. Они аплодируют умирающей девушке.
Правила таковы, что медицинскую помощь оказывали лишь в случае, если бы гонщица смогла самостоятельно добраться до финиша. Если нет – она бы умиралазрители – ликовали,и никто и не подумает бы прийти на помощь. Таковы правила, правила, правила…
