- Не понимаю тебя, - Марк хмурится, но как ни странно, не злится.
Рассматривает меня, словно впервые видит. Видок у меня сейчас тот ещё, даже зеркала не надо и так знаю: волосы разлохмачены, одежда помята, шея в засосах… Красотка!
- Как и я тебя. – Получается сесть чуть приличнее, но, чтобы разобраться с платьем, приходится сначала окончательно высвободить руки, потому что лифчик Марк просто стянул под грудь. – Чего прицепился? Русским же языком говорю: не хочу я тебя ни знать, ни видеть.
- И поэтому охотно даешь себя ласкать? – он озадаченно приподнял брови.
- А что мне орать «насилуют»? – презрительно усмехнулась. – Думаешь, поможет? Ты себя вообще в зеркало видел? С таким зверским выражением лица только уточнять, действительно ли я тут по своей воле. И так знаешь, что нет. Самому не противно?
И снова он не злится. Впрочем, есть немного, но Марк держит себя в руках. Намного лучше, чем днём. Это нервирует, и я понимаю, что полумерами не обойтись. Необходимо вывести его из себя. Добиться презрения или даже ненависти.
Зачем мне это? Да чтоб отстал! Внимание подобных ему куда опаснее, чем презрение. Во втором случае он забудет обо мне уже через пару дней, найдя себе новую игрушку, а вот в первом всё куда как сложнее. Тотальный контроль, чьи первые звоночки уже прозвучали. Полное подчинение и ни шагу без присмотра. Он не шутит, когда обещает полный карт-бланш на расходы, но каким жестоким окажется падение, когда это войдёт в привычку, а я ему надоем.
Я слишком люблю свободу и независимость, чтобы позволить себе хотя бы попробовать этот сорт дури.
- Самому мне любопытно, - наконец задумчиво выдает Марк и поднимает меня на ноги. Изучает до сих пор спущенное до талии платье и внезапным жестом абсолютно легко рвёт его по заднему шву. Смотрит в мои ошеломлённо распахнутые глаза с усмешкой поясняет: – Это чтоб не сбежала.
Бредовее причины не слышала! Да если приспичит, я и в одном нижнем белье уйду!
Он словно слышит мои мысли и чему-то криво усмехается. Шаг ко мне и его пальцы обводят мои ключицы, практически невесомой лаской проходятся по синякам и слегка давят на то место, где я почувствовала укус. Тело отзывается на его близость против моей воли, требуя продолжения, словно не я всего несколько минут назад содрогалась в оргазме на стоящем позади нас диване. Я не понимаю своей реакции, озадаченно смотрю в его глаза, а его зрачки снова пульсируют. Подчиняют, требуют покориться воле сильнейшего и не терпят неповиновения.
Это так странно и непонятно, но уже ни капельки не страшно.
Зато мой внутренний Цербер понимает одновременно все три головы и угрожающе рычит в ответ. Не с той сукой ты связался, Мрак! Я тебе не бессловесная подстилка! Я точно знаю, что моё место не на коврике у твоих ног, а гораздо… Гораздо выше!
Не знаю, на что он рассчитывал, но неожиданно мужчина отшатнулся назад и недоверчиво вздёрнул брови.
- Ого! Вот это поворот! – В его голосе чувствуется удивление и в то же время откровенный восторг, который меня саму совершенно не устраивает. – А ну-ка если так?
Мгновение и его глаза из насыщенно синих становятся пронзительно-голубыми. Кажется, даже начинают светиться. Давление становится сильнее и мне уже физически больно, но упрямство не позволяет отступить или, того хуже, подчиниться. В то же время его собственный запах становится сильнее, окутывая меня плотным коконом, не позволяющим сделать глубокий вдох. Мне не хватает воздуха, свободы… В душе нарастает неконтролируемая паника и кажется, что ещё секунда и от невыносимого напряжения просто остановится сердце, но…
