Вышла на улицу разъярённая. Завтра у меня ещё одно собеседование, может, повезёт. Пусть буду не менеджером, а товароведом, ничего страшного. Не повезло, сказали: «Напишите анкету, мы вам позвоним». Не позвонили даже через неделю.
Я сунулась везде, где можно было устроиться с моим дипломом, но кругом голяк. Где-то не перезванивали, где-то дня через два говорили в трубку, что не подхожу им. На резюме в интернете был короткий ответ: «Извините, вы нам не подходите».
Женя козёл, сделал так, что я в родном городе разве что дворником устроюсь или подъезды мыть, как бабушка когда-то. Короче, мытарствовала я по разным фирмам почти две недели. Даже продавцом в супермаркет устроиться пыталась, но там своя служба безопасности. Мне сказали, что перезвонят. Надеюсь, хоть тут Бобков не будет пальца в колёса вставлять. Продавец не такая уж завидная должность для девушки с высшим образованием.
Вышла из отдела кадров сети магазинов и поплелась домой. Сегодня пятница, значит, ждать звонка не раньше, чем на следующей неделе, засада полная. Неожиданно в кармане голосом Масяни завопил мобильный. Я посмотрела на экран, номер неизвестный.
— Алло?
— Здравствуйте. Это я с Машей Дубовой говорю? — спросил женский голос.
— Здравствуйте, я Мария Дубова. В чём дело? — насторожилась я, мошенников сейчас туча.
— Я Валентина Ивановна, соседка вашей мамы, Зои Дубовой из деревни Ромашкино. Это же ваша мама?
— Да, она моя мать. Что случилось? — показалось, что сердце чуть не к горлу подпрыгнуло.
— Дело в том, что ваша мама и Игорь, пили две недели страшно, она всё мать свою поминала. Вчера их дом сгорел, хорошо хоть ветра не было, и на другие дома не перекинулось. Пожарные говорят, уснули с непотушенной сигаретой. Приезжайте останки забирать. А вообще, у нас в районе будет в два раза дешевле похоронить, чем в городе. Сочувствую вам, сейчас вышлю свой адрес по СМС. Завтра я дома буду.
— Спасибо, что позвонили. Завтра с утра приеду, — буркнула я и отклонила вызов.
Как раз шла по парку, поэтому села на ближайшую лавку. Сердце, то колотилось, то замирало, хотелось выть белугой. Видимо, выглядела не очень, потому что одна женщина подошла и спросила, не плохо ли мне.
— Плохо, сердце болит, — так и сказала.
Сердце действительно расшалилось, в этом я не соврала. Сердобольная дама сунула мне в руку таблетку валидола и пошла своей дорогой.
Положила лекарство под язык. Что за наказание мне уготовили? Сначала бабушка, теперь мама, придётся хоронить её на ту пенсию, что я получила по наследству. Ах, мама, ведь бабуля говорила, что твоя пьянка добром не кончится. Сидела на лавке как дура и тихо плакала, не выдержала. Моя чёрная полоса в жизни уж слишком насыщенного цвета, это беспросветная тьма.
Дома улеглась на диван, но приказала себе не ныть. Лежала и думала о жизни, о судьбе. Вот бы повезло встретить какого-то хорошего парня, чтобы выйти замуж и зажить счастливо. Дела наладятся, можно и деток завести. В последнее время ко мне никто не клеиться несмотря на внешность. Чувствуют, наверное, чёрную ауру вокруг меня, или ещё какую-то хрень.
Позвонила Сергею и пожаловалась на новые обстоятельства. Тот заверил, что завтра втроём мы поедем в эту деревню.
Вот мы здесь, поговорили с бабушкой Валей, которая мне звонила. Оказалось, что маминого сожителя хоронить некому. От него родня ещё в девяностые отреклась, выписала из квартиры в городе в загнивающую деревню. Он же бывший сиделец.
