В маленькой комнате сидел морской офицер и моряк срочной службы. Когда я сел за стол, офицер сразу уточнил мою задачу: воспроизвести то, что услышу. На слух я сразу схватил, что моряк дважды простучал: один длинный, три коротких, причём дважды. Но я специально простучал какую-то абракадабру. Какую запись офицер сделал в моих документах, я не знаю, но догадался о её содержании. Сопровождающий меня офицер подтвердил мои умозаключения, когда, передавая мои документы председательствующему военной комиссии, иронично произнес: «Безнадежен. Глух как Бетховен».
Все тоже должностное лицо военно-морского флота, бегло взглянув на последнюю запись, произнесло то, что было для моих ушей алеем небесным: «Не повезло тебе парень, не проходишь ты для службы в подводном флоте – будешь служить в надводном флоте». Ага, ещё как повезло. Хотя душа ликовала, я, сделав правильный вывод после первого общения, и, помня про корабельную рынду, чтобы не расстраивать старого моремана, на груди которого красовался значок подводной лодки – сделал кислую и страдальческую физиономию, словно только что узнал о смерти близкого родственника.
Меня тогда мучил единственный вопрос, на который я так и не нашел ответ: «Почему все военные, встречающие в первые дни моей службы, считали, что я сплю и вижу, как буду служить в подводном атомном флоте? У меня что, это на лбу написано?»
По воле Бога и небес, военно-медицинской и профессиональной комиссии и минимальном моем участии – я отправлялся служить на надводный флот. После незначительного раздумья всё тот же старый мореман голосом, не терпящим возражения, словно вбивая гвоздь в стенку, резюмировал: «Будешь радиометристом. Поедешь в учебку, в Ломоносов». Взглянув в глаза этого представителя военно-морской власти и вершителя моей судьбы, я понял, что, что-либо спрашивать или тем более возражать – смерти подобно, иначе отправит в какую-нибудь Тмутаракань, изучать географию на местности и знакомиться с необъятными просторами могучего Союза. Впервые за трое суток моя душа не протестовала, а внутренний голос в унисон ей твердил: «Толян, не дрейф. Все будет нормально».
Так оно и было. Впереди ждала учебка и прозвище «алкаш», но не будем забегать вперёд и будем последовательны.
Первый день в учебном отряде
Прежде чем приступить к повествованию об обучении в учебном отряде, я сделаю отступление и выскажу искреннюю благодарность офицерам и мичманам учебного отряда. Прошло более тридцати лет, а я до сих пор с теплотой и только добрым словом вспоминаю учебный отряд военно-морского флота, находящийся в г.Ломоносов, войсковая часть 87233. Мы, моряки срочной службы, называли его просто учебка. Хотя старшина учебной роты, в чине старшего мичмана, встречал нас словами: «Добро пожаловать в образцово-показательный учебный отряд Ленинградского военного округа», и говорил он все это со значительной долей иронии, а прищур его глаз был точно такой, как у Ленина при разговоре с недобитой буржуазией. Я же настаиваю, что это действительно был в то время образцовый учебный центр по подготовке молодого пополнения для флота. Настолько всё в нём было методически грамотно продумано и организовано, и, самое главное, не было этой свойственной армейской системе военной дурости. Лично мне знания, полученные в учебке, пригодилось не только во время службы на флоте, но и в дальнейшей службе офицером в пограничных войсках Республики Беларусь, а также и на гражданке.
