Еще одно обстоятельство поначалу показалось Игорю странным, но потом он привык. Ни одна александритка даже помыслить не могла о том, чтобы женщина в семье была одна, желание иметь мужчину только для себя считалось атавистическим эгоизмом и крайне порицалось в обществе. Пять-шесть жен – это минимум, а чаще всего больше десяти. Слишком мало на Ирине и Александре было мужчин. Да и после прибытия «Снегиря» ситуация не улучшилась, разве что немного. А после того, как имперцы собрали на Земле беспризорников и выкупили у родителей детей в бедных странах, еще и усугубилась. Арда тоже добавила проблем, и там из-за постоянных войн женщин было в несколько раз больше, да и попадали к имперцам в основном никому не нужные девочки. Ежедневно в выстроенные за прошедшие двенадцать лет имперские города на западном побережье Средиземья, самого крупного материка планеты, приходило до полутора десятка караванов, и практически все везли на продажу девочек разных народов, от орков и эльфов до людей и гоблинов, порой даже гномок и хоббитянок привозили. Империя охотно выкупала и освобождала всех рабов, без исключения, каждому находилось дело, плюс постепенно распространяла свою власть на все большее количество земель. Три меньших материка планеты уже находились под ее полным контролем, разве что подземелья гномов и темных эльфов еще оставались вне имперского влияния, но с этими двумя слишком гордыми народами всегда было тяжело.
Но это оказалось тлько цветочками, ягоды посыпались когда интернаты заполонили осиротевшие во время эпидемии дарийские дети, с планеты в системе склада в мини-вселенной. Стало совсем весело – их оказалось почти семьдесят пять миллионов, и опять же девяносто процентов были женского пола. Вскоре стало ясно, что в новом поколении имперцев число женщин будет превышать число мужчин уже не в десять, а больше, чем в двадцать раз. Но это никого особо не смущало, к многоженству давно привыкли, она стало естественным и привычным.
Основные силы империи были брошены на воспитание сирот в интернатах, в них отрабатывались педагогические модели, привезенные с далекой родины, однако воспитателей катастрофически не хватало. Несколько облегчили дело выделенные Сократом и Лао-Цзы дроиды, внешне ничем не отличающиеся от людей, они взяли на себя большинство вспомогательных работ в интернатах. И имперцы, невзирая на запредельные усилия, справились – дети в этих интернатах вырастали коммунарами, за небольшим исключением, но оставшиеся эгоистами тщательно отслеживались и переводились в особые заведения, чтобы не натворили чего-то. Макаренко, на основе трудов которого были разработаны имперские системы воспитания, рукоплескал бы тем, кто сумел сделать их настолько эффективными.
Земные обыватели имперских девушек не интересовали в принципе, они к этим убогим испытывали отвращение на грани омерзения. По их понятиям мужчина должен был быть первопроходцем и воином, творцом и ученым, а не ленивцем, валяющимся на диване. Он должен заниматься делом, важным для всего общества, а не искать себе развлечений. К тому же земляне, за исключением завербовавшихся к имперцам, являлись, по мнению девушек, эгоистами, а они атавистического эгоизма терпеть не могли. К сожалению, обывателей было еще слишком много, да и детей они растили своим подобием. Имперские школы и интернет немного меняли их, но результаты появятся только через два-три поколения. Проще было с завербовавшимися, они оказывались в обществе с совершенно другими стереотипами и значительно быстрее воспринимали их, чем оставшиеся на Земле. О чем речь, если даже дети американских и мексиканских фермеров, получивших наделы на других планетах, выросли уже не совсем американцами и мексиканцами, обучение в имперских школах сказывалось. И те из них, кто пошел дальше, например, поступил в летное училище, имели все шансы со временем стать имперцами.
