Красотой наполненный сосуд
Дышал свободой и мечтами.
И каждый жаждал зачерпнуть,
Кто чашкою, а кто руками,
Его живительную негу,
Его спасительный поток.
Но прикоснуться он нам не дал.
Сказал: «Несите, кто чем смог
Наполнить свой сосуд.
А там посмотрим,
Насколько, проходя Сансары круг,
Познали практику теорий».
И вот уж вереницей тянет люд,
Гремя из глины черепками,
По силам ношу Кто тощ, а кто раздут.
Идут большими, малыми кругами.
Открылась перед ними радуга ворот,
Сияет светом и любовью
И красотой своей зовёт
Пройти сквозь яркое, святое.
Но страж стоит у тех дверей.
Он громогласно всем вещает,
Что свет не стерпит там теней,
И лишь кто светел, тот и не сгорает.
Толпа растёт и всё сильнее напирает.
Кто, испугавшись, завернул на новый круг,
А кто присел у врат и размышляет.
Лишь смельчаки, преодолев испуг,
Шагают в свет и там сияют.
Но тем сильнее страх у врат:
«Вдруг участь у меня иная?!»
Забыли всё, что каждый брат,
И как творец устроен.
Что только сам себя казнишь
И сердце ранишь ты стрелою,
На кончике её скопив
Обиды, зависть и печали тень…
И вот сидит один такой в печали,
Он хмурит брови ночь и день,
А мысли всё его терзали.
Нет, не достоин он, нет света в нём.
Шагал по жизни грозно, важно.
Но дел хороших нет при нём.
И всё, что делал, стало вдруг неважно.
Качает он седою головой.
Идти назад уж мочи нет.
И выход лишь один, простой —
Сгореть, и пусть его не примет свет…
Ладошка вдруг легла в ладонь.
Глаза поднялись, и улыбка
Девичья смотрит, словно сон,
Иль был мираж то зыбкий?
Она смеётся: «Ну, пошли,
Не бойся, я с тобою».
«Так просто? И даже без молитв?»
Уж он плетётся за девчонкой тою.
Она же тянет ручкою его,
Ведя неспешную беседу:
– А помнишь, как сорвал цветок,
И предлагал клубникой отобедать?
– Ах, да! Как было то давно!
Смеётся старец, с каждым шагом молодея.
– А помнишь, в погребе темно,
И плачу я, от страха вся бледнея?
– А я кричал: «Пошли все вон!» —
Тебя обнял и в ушко тихо-тихо целовал.
Ты знаешь, был тогда в тебя влюблён,
И сердце в том подвале ликовало…
Толпа дивилась и с сомненьем наблюдала,
Как парочка, смеясь, за руки взявшись,
Вприпрыжку в свет вбежала —
И там сияла, радостно обнявшись.
Вдруг тянет руку женщине мужчина.
Она другому, дальше по цепочке…
И вот уж не нужна причина,
Чтоб сделать всем последние шажочки.
Нет больше страха и души терзаний.
Нет одиночества и дальних расстояний.
Толпа исчезла, растворилась, словно дым.
Тут я проснулся, вновь ощутив себя живым!
