Раймон де Сансе завершал письмо туманными словами, выдававшими его горечь. Он устал, писал он, нести на своих плечах груз ошибок своих братьев и сестер и в одиночку спасать семейство де Сансе де Монтелу от немилости короля. Вскоре и он почувствует тяготы проявления этой немилости, хоть всегда был и надеется оставаться верным подданным его величества, но на протяжении долгих лет ему приходится вступаться за виновных, упорство которых в постоянном совершении ошибок можно сравнить только с их невообразимым легкомыслием. Разве недостаточно было суровых уроков, чтобы усмирить Анжелику? Разве сам он не предостерегал ее, так же как и Гонтрана, Дени и Альбера?.. Но, увы! На них не подействовали ни внушения, ни предупреждения… Дикая необузданная кровь берет в них верх.
Наступит день, когда он откажется вступаться за них…
Этот ответ возмутил Анжелику. У нее забрали Флоримона, и это несправедливо. Флоримон сирота, он принадлежит только ей. Ей одной. Он для нее друг и товарищ.
К тому же он единственное живое доказательство погибшей любви. Флоримон и Кантор, ее старшие сыновья, стали ей особенно близки после путешествия в Средиземноморье.
Ей казалось, что, безоглядно устремившись на поиски Кантора, разделив тайную мечту маленького пажа, она вернула его любовь. Они стали немного сообщниками, погибший ребенок и его мать, угодившая в ту же ловушку. Теперь она считала, что он не так далек от нее, не так безвозвратно исчез.
Но ей нужен Флоримон, ее первенец, в чертах которого оживал образ другого лица, ушедшего в прошлое.
С бессильным гневом она перечла письмо. Затем ее внимание привлекли жалобы брата. Почему он выражал претензии ко всем членам семьи, а не винил во всем, как обычно, одну только Анжелику? В детстве все несчастья случались из-за Анжелики, а теперь он говорил обо всех членах семьи.
Она задумалась. На память пришла фраза, прочитанная де Марийяком: «Неповиновение семьи, многие члены которой нанесли мне серьезные оскорбления» или что-то вроде этого. Она не могла уже точно припомнить выражения, потому что в тот момент не обратила должного внимания. И только соединив это обвинение с тем, о чем писал Раймон, Анжелика задумалась, не было ли здесь намека на неизвестные ей события. Она все еще размышляла над этим, когда вошедший слуга объявил, что ее желает видеть барон де Сансе де Монтелу.
Отец Анжелики, барон де Сансе, умер в прошлом году зимой, накануне ее отъезда в Марсель. Услышав это имя, она ушам своим не поверила и вскочила с дивана. По ступеням лестницы походкой отца поднимался мужчина в коричневом костюме и в грубых грязных башмаках. Она смотрела, как он шел по галерее, и вдруг узнала замкнутое недовольное лицо мальчиков де Сансе. Так это один из ее братьев?
– Дени, ты ли это?
– Здравствуй, – отвечал тот.
Она помнила его военным, занимающим хороший пост в одном из гарнизонов в окрестностях Парижа. И вдруг он объявляется провинциальным мелкопоместным дворянином. Он приобрел тяжелую походку и озабоченное выражение лица барона Армана. С недовольным видом он вертел в руках конверт:
– Вот. Я получил приказ от господина де Марийяка, губернатора провинции. Он просит нанести тебе визит. Ну, я и приехал.
– Воистину, в нашей семье теперь действуют только по приказу. Просто очаровательно!
– Еще бы, ведь положение очень непростое.
– А что же произошло?
– И ты еще спрашиваешь, хотя вся королевская полиция гоняется за тобой по пятам и как преступницу привозит тебя под охраной! Об этом говорит вся округа!
