– А-а-а, теперь понятно, – кивнул Эдди. – Кажется, здесь все сделано через одно место…
В медкабинете Элеонора обрабатывала Майкла. Он, незримо для нее, сжал кулак, не желая показывать, что ему больно. Закончив, Элеонора приклеила ему маленький пластырь на переносицу. Сейчас она стояла к нему настолько близко, насколько возможно, и Майкл всеми силами старался, чтобы они не встретились взглядами. Но он не смог удержаться, он посмотрел ей прямо в глаза, а она в его. Она медленно убрала его волосы, обнажая черты лица. Не в силах сопротивляться нахлынувшим на него чувствам, Майкл охватил ее руку, и она ему это позволила. Элеонора неотрывно смотрела на него, всеми силами пытаясь мысленно вернуться в то время, когда это лицо было так же близко к ней. И у нее получилось. В этом не было сомнения. Он тогда так же был с разбитым носом, а еще с бровью, губой… Но это еще не все. Это была их не единственная встреча вне лабиринта. Была еще одна. Она летела к этому моменту памяти, чувствуя, что она таит в себе нечто важное. И когда она, наконец, смогла вспомнить, то она отшатнулась от Майкла и принялась собирать аптечку. Этого смущения, что всеми силами скрывала на лице Элеонора, и боялся увидеть Майкл. Убрав аптечку, она вышла из медкабинета, оставив его одного. Снова…
В два часа все собрались в комнате отдыха, но Сони все еще не было, а Алекс, пожаловавшись на приступ головной боли, решил остаться в своей комнате. Майкл и Элеонора сидели на разных сторонах дивана, стараясь не замечать друг друга. Виктория тем временем прогуливалась вдоль витрин.
– О, диски с классической музыкой, – заинтересовалась она. – Так уж и быть, я куплю их.
– Как мило с твоей стороны, – улыбнулся Альберт. – Я так и знал, что за серьезным видом ты скрывала столь редкие черты характера, как великодушие и мягкость…
– В каком смысле, мягкость? – покраснела Виктория. – Просто… я хотела разбавить тишину. Вы же не против?
– Конечно. А чья эта музыка?
– Сейчас, – Виктория внесла пятнадцать процентов в терминал и забрала диски. Осмотрев первый с двух сторон, она сильно удивилась. – Постойте… Анна, это же твоя фотография здесь! Неужели…
– Здесь есть диск с моей музыкой? – Анна разделила удивление Виктории.
– Анна, почему же ты не рассказала нам? – у Эдди не на шутку заиграло любопытство. – На чем ты играешь?
– На скрипке… – скромно ответила Анна, сидя в зажатой позе. – Меня учили играть на ней с тринадцати лет.
– Подожди, а сколько тебе сейчас?
– Восемнадцать.
– Фантастика! Ты записала свой собственный диск спустя пять лет с начала учебы?! – Лена вскочила с кресла и поспешила взять его в руки. – Давайте его скорее включим. Я сейчас вставлю его в аудиосистему!
– Если… хотите…
– Конечно, хотим… Так… все, я вставила, включаю.
В комнате установилась абсолютная тишина. И в этой тишине родился первый звук. Он был подобен упавшему листку, что сорвался с потоком нежного воздуха. Он падал долго, рисуя в воздухе разнообразные пируэты, пока не коснулся земли. На смену ему, пестря яркими красками, явилась маленькая птичка, напевающая мелодию самого мира. Она летела сквозь темный лес, огибая ветви и лианы. Она искала свой путь к чистому небу, и, прорвавшись сквозь непроходимые заросли, она обратилась в прекрасного дракона, на чьей чешуе отражалось все космическое пространство. Как только прозвучала последняя нота, мистические образы покинули разум слушающих, и все вновь оказались в своей реальности.
