Один мой знакомый как-то сказал, что мы являемся потомками трусов, предателей, доносчиков и других подобных. Жёстко. Больно. Обидно. Но…
Вообще, наше мышление подобно законам булева алгебры. Там только ноль и единица. Однако все требования по организации алгебры (наличие элемента ноль, математических операций и т.д.) там существуют, и ничем она не отличается от других алгебр. Система очень проста. Или ноль, или единица. Триггер или открыт, или закрыт. Сигнал или есть, или нет. Человек или добрый, или злой. Или друг, или враг. Наш, не наш. Улавливайте.
И ещё. Отрицание чего-либо без уточнения означает всё остальное, кроме этого. Есть множество систем управления государственным строем (ноократия, охлократия, теократия, демократия, технократия, тоталитаризм, хунта, социализм, этнократия и т. д. и т.п.). И когда мы говорим не демократия с либерализм и далее молчим, возникает ощущение недоуменности – а тогда что? Говоря А, надо сказать Б. Только не говорите коммунистический (или советский) – попробовали, не получилось. Если социализм, то уточните, какой?
Так как я начал обращаться к математике, я вспомнил одно обстоятельство. Дело в том, что в основе создания компьютеров стоит булева алгебра. Но, даже тогда ученые предполагали, что она не очень удачна. Чего-то не хватает. Лучше подходит не двоичная система счисления, а ближе троичная, а скорей, подходит основа на число 2.7, эйлерово число. Мне известно, что французы пытались создать компьютер на основе 2.7. Правда, не знаю, чем это закончилось. Что такое – это дополнительное 2.7 число? По этому поводу я всегда шутил: это когда ни да, ни нет, а… посмотрим. Или человек хороший, или плохой? – Смотря когда, и так и сяк. Он либерал или не либерал? – А кто его знает, как выгоднее стране, такой он и есть.
Вот и можно обозначить математический фундамент для обоснования иного, русского, особенного пути развития. На основе числа е=2,7. Не либеральный и не консервативный, а свой путь развития.
Госплан в рамках Евразийского экономического союза
Эскалация напряжения на Ближнем Востоке и вокруг него имеет тенденцию к распространению в близлежащие районы. Большая региональная война становится чреватой.
«Карфаген должен быть разрушен» – это крылатое выражение принадлежит римскому полководцу, государственному деятелю Катону Старшему. Непримиримый враг Карфагена, он заканчивал все свои речи (вне зависимости от их тематики) в Сенате фразой: «Кроме того, я думаю, что Карфаген должен быть разрушен».
Сегодня любой политик, как и Катон, заканчивая свои рассуждения о состоянии дел в мире и вообще, в конце не забывает констатировать большую вероятность глобальной войны на Ближнем Востоке.
Но я не о войне. Если угроза войны близится к осуществлению, то и страна должна реагировать соответствующим образом. Перейти на военные рельсы, что ли. Не в буквальном смысле, конечно. На нас никто не нападает (тьфу, тьфу, тьфу). Но и нам не избежать участия в ней.
Интересно, что кроме профессиональных военных теоретиков, мало кто представляет как она (война) будет выглядеть. Там нет окопов, нет атак во главе с комиссаром с наганом в руке. Скорей, она будет похожа на войну в Ираке, Сирии или как на востоке Украины (гибридная).
Будут ли участвовать наши солдаты? Конечно. Война есть переход солдатского сапога за границу другого государства.
