Так, например, по одному из рассказов одного из младших лаборантов, Слизень как-то раз во время очередной начальственной проверки решил угодить инспектору. Прознав, что глава этой самой комиссии обожает отличные коньяки, постарался достать какой-нибудь редкий экземпляр. На его счастье (или несчастье, это уж как посудить), он обнаружил коллекционную на вид бутылку этого элитного алкоголя в личном шкафчике одного из подчинённых. Что она делала в вещах сотрудника – это уже другой вопрос.
Собственно, по окончании «ревизии» Арсений Семёнович без лишней скромности вручил экспроприированную бутылку коньяка комиссии в подарок. Кто-то тут же предложил «продегустировать», и спустя пару минут приступили к «тестингу», чтобы на месте оценить тонкий вкус и изысканный аромат напитка, а через полчаса украсить содержимым своего желудка всё окружающее пространство.
Как выяснилось после недолгого разбирательства, сотрудник отдела, из шкафчика которого была «позаимствована» бутылка, по какой-то странной прихоти хранил в таре мощнейший экстракт трёхцветной фиалки, что при употреблении в обильном количестве вызывает приступы рвоты, а также стимулирует мочевыделительную систему. В общем, конфуз был, так сказать, на лицо и на лице. Хотя и после такого, казалось бы, «яркого» инцидента Слизняк чудесным образом остался пребывать на своей рабочей должности. «Непотопляемый» экземпляр!
Но сейчас именно от этого человека зависело, будет ли у меня вода и еда. И прежде чем он успел сбежать, оставив меня наедине с кучей каких-нибудь особо бесполезных дел, я обратился к нему с этим серьёзным вопросом:
– Арсений Семёнович, а что у нас с питанием? А то всех перенаправляют к начальникам отделов, коим вы, собственно, и являетесь. Поэтому разъясните, как обстоит ситуация.
– Да как вам сказать. Мне право, дико неудобно, но пока никаких указаний насчёт питания для сотрудников не поступало. Единственное, что мне известно – это то, что сейчас проводится реформа и подсчёт всех наличных запасов для дальнейшего, более плодотворного, их использования, – с грустной улыбкой ответил мне он.
Что ж, ничего нового Слизень не сказал. Вот только теперь вообще непонятно, где брать еду и воду. Хоть лично к этому новоявленному Верховному Управляющему иди и в ноги кланяйся. Мол, подай рабу своему ничтожному хлеба и вина вкусить. Бред, в общем какой-то.
Вслух же я лишь презрительно хмыкнул и, отвернувшись, пошёл искать хотя бы глоток воды. Вслед мне послышались удивлённо-возмущённые возгласы Арсения Семёновича, но я не обратил на это внимания.
Завибрировавший браслет-коммуникатор отвлёк моё внимание от первобытных поисков пропитания. Удивительно, но внутренняя сеть до сих пор работала. Интересно, кому в такой напряжённый для всех момент захотелось со мной пообщаться?
– Ну что ты там скучаешь? Видел тебя на собрании, так на тебе вообще лица не было, – услышал я всё тот же знакомый жизнерадостный голос Белоголовцева.
Но не успел я ответить что-нибудь едкое и острое, как он продолжил свой монолог, только уже совершенно другим тоном:
– Эта линия не сканируется, так что можем говорить свободно. Только не долго. Так что слушай внимательно. Вся эта заваруха пахнет очень нечисто. Слишком много нестыковок. Да и, оказывается, мой проект замешан. Подробней расскажу при встрече. Постарайся, чтобы никто не увидел, куда ты идёшь. Встретимся там, где ты никогда не был. Конец связи.
