Однако, если взрослые люди не достигли психологической автономии, они не проживают свою жизнь полноценно, а играют в ней роли. Эти роли создают созависимости, и в них попадают люди именно те, которые не до конца отделились от родительской фигуры и не могут преодолеть этапы созависимости и контразависимости. Такими ролями являются: жертва, агрессор, спасатель. Эти роли образуют так называемый треугольник Карпмана (драматический треугольник), который показывает динамику взаимоотношений. Участники в этой схеме могут меняться местами (см. схему «Треугольник Карпмана»).
Позиция жертвы пассивная. Её установка – вот если бы я родился/родилась на десять лет раньше, тогда… (например)
Субъективно жертва действительно может находиться в глубокой депрессии и искренне считать, что ничего невозможно сделать.
На самом деле жертва не хочет ничего менять. Такие люди старательно избегают ситуации, в которых проблемы можно решить. Жертве не нужно, чтобы её проблемы решились. Ей нужен спасатель, на которого можно взвалить бремя ответственности за свою жизнь. Позиция жертвы кажется проигрышной, но это не совсем так. Человек, который поставил себя в эту роль, перекладывает ответственность на другого, а ему гарантируется защита и поддержка со стороны спасателя.
Треугольник Карпмана
Агрессора жертва приманивает в свою жизнь своим поведением. Спасатель самоутверждается за счёт властного доминирования, поэтому ему кажется, что «трепетная и беззащитная» жертва идеально ему подходит. На самом деле Агрессор сам трепетен и беззащитен, а желание подчинить себе Жертву – это не что иное, как гиперкомпенсация: человек слишком пытается компенсировать какие-то свои проблемные ситуации. Например, зачастую, Агрессор когда-то сам подвергался физическому или психологическому насилию (в детстве или позже). Хотя эта роль и деструктивная, но выйти из неё проще всего, потому что она очевидна.
Куда сложнее спасателю. Его поведение отличается тем, что обычно называют добропорядочностью, эмпатичностью, желанием прийти на помощь. И спасатель действительно ведёт себя так, как если бы эти качества у него были, – но, до известного предела. Истинный мотив Спасателя – поднять самоценность за счёт помощи «сирым и убогим». Часто бывает так, что благодеяний от него не ждут и даже не нуждаются в них. Но такой человек считает своим долгом поучаствовать в «спасении утопающего» – и эта игра никому не приносит радости, не говоря уже о решении проблем, порой мнимых.
Спасателя ждёт Жертва. Но ей с ним несладко: глубоко внутри Спасатель не хочет, чтобы Жертва выходила из своего «униженного положения». Если это произойдёт, мало ему не покажется, Спасатель переносит такую ситуацию крайне болезненно. Субъективно он испытывает чувство вины из-за того, что «опять сделал что-то не так», очень стараясь быть хорошим и полезным.
Самобичевание в целом свойственно Спасателю. Эту роль могут усвоить в детстве те, кому выпал счастливый билет «хорошего мальчика» или «хорошей девочки». Таким ребёнка хотят видеть родители, бабушки, дедушки.
К сожалению, играть роль Жертвы, Агрессора или Спасателя можно годами. Иногда это становится жизненной стратегией и закрепляется в чертах характера. Но треугольник Карпмана динамичен. Конечная цель этой созависимости – стать жертвой. Люди в созависимой паре могут меняться ролями. А иногда роли остаются стабильными, потому что не происходит соответствующего триггера.
