>Бубнов. Через тебя пропадет…
>Пепел. Зачем – через меня? Я ее – жалею…
>Бубнов. Как волк овцу…
>Пепел. Врешь ты! Я очень… жалею ее… Плохо ей тут жить… я вижу…
>Клещ. Погоди, вот Василиса увидит тебя в разговоре с ней…
>Бубнов. Василиса? Н-да, она своего даром не отдаст… баба – лютая…
>Пепел (ложится на нары). Подите вы к чертям оба… пророки!
>Клещ. Увидишь… погоди!..
>Лука (в кухне, напевает). Середь но-очи… пу-уть-дорогу не-е видать…
>Клещ (уходя в сени). Ишь, воет… тоже…
>Пепел. А скушно… чего это скушно мне бывает? Живешь-живешь – все хорошо! И вдруг – точно озябнешь: сделается скушно…
>Бубнов. Скушно? М-м…
>Пепел. Ей-ей!
>Лука (поет). Эх, и не вида-ать пути-и…
>Пепел. Старик! Эй!
>Лука (выглядывая из двери). Это я?
>Пепел. Ты. Не пой.
>Лука (выходит). Не любишь?
>Пепел. Когда хорошо поют – люблю…
>Лука. А я, значит, не хорошо?
>Пепел. Стало быть…
>Лука. Ишь ты! А я думал – хорошо пою. Вот всегда так выходит: человек-то думает про себя – хорошо я делаю! Хвать – а люди недовольны…
>Пепел (смеясь). Вот! Верно…
>Бубнов. Говоришь – скушно, а сам хохочешь.
>Пепел. А тебе что? Ворон…
>Лука. Это кому – скушно?
>Пепел. Мне вот…
Барон входит.
>Лука. Ишь ты! А там, в кухне, девица сидит, книгу читает и – плачет! Право! Слезы текут… Я ей говорю: милая, ты чего это, а? А она – жалко! Кого, говорю, жалко? А вот, говорит, в книжке… Вот чем человек занимается, а? Тоже, видно, со скуки…
>Барон. Это – дура…
>Пепел. Барон! Чай пил?
>Барон. Пил… дальше!
>Пепел. Хочешь – полбутылки поставлю?
>Барон. Разумеется… дальше!
>Пепел. Становись на четвереньки, лай собакой!
>Барон. Дурак! Ты что – купец? Или – пьян?
>Пепел. Ну, полай! Мне забавно будет… Ты барин… было у тебя время, когда ты нашего брата за человека не считал… и всё такое…
>Барон. Ну, дальше!
>Пепел. Чего же? А теперь вот я тебя заставлю лаять собакой – ты и будешь… ведь будешь?
>Барон. Ну, буду! Болван! Какое тебе от этого может быть удовольствие, если я сам знаю, что стал чуть ли не хуже тебя? Ты бы меня тогда заставлял на четвереньках ходить, когда я был неровня тебе…
>Бубнов. Верно!
>Лука. И я скажу – хорошо!..
>Бубнов. Что было – было, а остались – одни пустяки… Здесь господ нету… все слиняло, один голый человек остался…
>Лука. Все, значит, равны… А ты, милый, бароном был?
>Барон. Это что еще? Ты кто, кикимора?
>Лука (смеется). Графа видал я и князя видал… а барона – первый раз встречаю, да и то испорченного…
>Пепел (хохочет). Барон! А ты меня сконфузил…
>Барон. Пора быть умнее, Василий…
>Лука. Эхе-хе! Погляжу я на вас, братцы,– житье ваше – о-ой!..
>Бубнов. Такое житье, что как поутру встал, так и за вытье…
>Барон. Жили и лучше… да! Я… бывало… проснусь утром и, лежа в постели, кофе пью… кофе! – со сливками… да!
>Лука. А всё – люди! Как ни притворяйся, как ни вихляйся, а человеком родился, человеком и помрешь… И всё, гляжу я, умнее люди становятся, всё занятнее… и хоть живут – всё хуже, а хотят – всё лучше… упрямые!
>Барон. Ты, старик, кто такой?.. Откуда ты явился?
>Лука. Я-то?
>Барон. Странник?
>Лука. Все мы на земле странники… Говорят,– слыхал я,– что и земля-то наша в небе странница.
>Барон (строго). Это так, ну а – паспорт имеешь?
>Лука (не сразу). А ты кто,– сыщик?
>Пепел (радостно). Ловко, старик! Что, Бароша, и тебе попало?
>Бубнов. Н-да, получил барин…
>Барон (сконфуженный). Ну, чего там? Я ведь… шучу, старик! У меня, брат, у самого бумаг нет…
>Бубнов. Врешь!
>Барон. То есть… я имею бумаги… но – они никуда не годятся…
